— Осенью десять лет, как я здесь. Вы не представляете, как надоело.
— Не шутите так, — испуганно предостерег Сырцов. — Вы что, с восьми лег в РЭУ трудитесь? У нас использование детского труда запрещено законом.
Знал, как обращаться с такими дамочками. Сейчас кокетливо сообщит истинный свой возраст, округлив его и сбросив для порядка пару годков.
— Мне тридцать лет… — начала было признаваться Софья Мамедовна, но импульсивный и темпераментный сыщик не выдержал:
— Не может этого быть!
— Может, может быть, Георгий Петрович, — еще грустней сказала Софья Мамедовна, и минор заставил ее перейти к делам: — Но вы, как мне кажется, навестили нас не для того, чтобы услышать историю стареющей женщины? У вас дело, Георгий Петрович, я слушаю вас.
Рано, рано еще приступать к делу. Сначала оскорбиться следовало:
— Не смейте так о себе говорить! Мужчина лучше знает, какая вы… — И он потрясенным лицом изобразил, какая она.
— Вы — льстец, Георгий Петрович! — удовлетворенно сказала, в сомнении (правильно ли произнесла?) слегка засбоив на слове «льстец».
— Я не льстец, я рядовой чиновник, по мере своих возможностей аккуратно исполняющий свои обязанности, — возвратился к делам Сырцов. Теперь можно было безбоязненно возвращаться на служебную стезю: почва вспахана по всем правилам.
— Я внимательно слушаю вас, Георгий Петрович, — глубоким официальным голосом заверила Софья Мамедовна. Не улыбнулась даже.
— Нас, — Сырцов отделил и выделил слово «нас», — интересует семейство Есиповых.
— Никакого семейства нет. У нас прописаны мать и дочь, но уже год, как дочь здесь не живет.
— А глава семейства? Отец, муж?
— Отсутствует. Был лег пять тому назад изгнан за пьянство. Сошелся с дворничихой с Севастопольского проспекта. Вот у него — семейство, — улыбнулась Софья Мамедовна. — Но, я думаю, вас в первую очередь интересует Элеонора?
— Именно, Софья Мамедовна! — восхитился ее догадливостью Сырцов.
— Очень милая, обходительная девушка. Несмотря на то, что последние годы они с матерью живут в достатке, не загордилась, не стала заносчивой, все такая же вежливая и приветливая. Но последний год я ее почти не видела и не общалась. Может, за это время и переменилась.
— А откуда достаток? Мать хорошо зарабатывает?
— Им постоянно и щедро помогает брат Клавдии Юрьевны. Он — коммерсант.
— Ну, а что вы можете сказать о Есиповой-старшей?
— То, что она — не Есипова. Она — Рузанова…
Обухом по темечку. Софья Мамедовна говорила еще что-то, но он не слушал и не слышал. Ему был необходим телефон. Уловив паузу, Сырцов сделал улыбку и душевно произнес:
— Вы мне очень помогли, Софья Мамедовна. Теперь мне все ясно. И вновь зовут дела. — Он встал. — Большое вам спасибо. До свидания, Софья Мамедовна. Очень, очень надеюсь, что до скорого.
Сырцов нежно поцеловал благосклонно протянутую ручку и быстренько вымелся из помещения.
Телефон-автомат, слава Богу, был исправен. Сырцов, найдя в книжке на всякий случай записанный номер телефона дачи Дмитрия Федоровича, тщательно набрал его. Откликнулась незабвенная Ольга Лукьяновна.
— Ольга Лукьяновна, здрасьте! Это вас Георгий Сырцов беспокоит. Помните меня?
— Не помню, — сурово отозвалась домоправительница.
— Я недавно к вам заезжал по делам Ксении, высокий такой. Помните?
— Помню. Вам что, Дмитрия Федоровича позвать? Так не могу, — с удовольствием (любила отказывать) сообщила Ольга Лукьяновна, — спит.
— А может, мы с вами вдвоем разберемся?
— Это в чем? — опять насторожилась она.
— В отчестве Паши. Я тут его недавно встретил и все не знал, как и назвать его. Все-таки он лет на тридцать меня старше, Пашей не назовешь…
— Нет у него теперь никакого отчества! — азартно прокричала в трубке Ольга Лукьяновна. — Подзаборник Пашка, и все!
— Но ведь было какое-то… — промямлил Сырцов.
— А зачем тебе его отчество?
— Я обещал его в один коммерческий магазин грузчиком пристроить. Хозяин магазина согласился, но просит сообщить сегодня полное имя, отчество и фамилию. А я одно только и знаю — Паша, — нес хреновину Сырцов и был мгновенно уличен бдительной Ольгой Лукьяновной.
— По-моему, парень, ты врешь.
— Что ж это за секрет такой, Пашино отчество?! — в отчаянии завопил Сырцов.
— И не секрет вовсе, — совершенно спокойно возразила удовлетворенная Ольга Лукьяновна. — Зовут этого паршивца Павел Юрьевич Рузанов.
— Спасибо, Ольга Лукьяновна! — на этот раз восторженно прокричал Сырцов. — Вот уж спасибо, так спасибо!