Желчь разлилась по пищеводу, и она сглотнула.
— Значит, он не умрет, — пробормотала она на пределе сил.
— В этом отношении я вас успокою. Учитывая его здоровое физическое состояние, этого, скорее всего, не произойдет. Но все же не прибивайте меня гвоздем к стене, у меня нет возможности сказать вам это с абсолютной уверенностью, поскольку он сам выбрал общую камеру.
Яэль и потеряла внутреннее равновесие, но необычность последнего высказывания префекта не ускользнула от нее. Она взяла себя в руки и в замешательстве посмотрела на своего собеседника:
— Общая камера? Что вы имеете в виду?
— Я предоставил вашему мужу комфортабельную келью с кроватью и всеми свободами, которыми он мог бы насладиться в этих стенах, но ваш муж предпочел самое дно в подземелье. Там часто свирепствуют болезни. Но позвольте вас успокоить, вряд ли какая-нибудь из них возьмет его!
Несколько секунд Яэль пыталась переварить полученную информацию. Ей это не удалось. Она не могла понять поведение Лоран. Потрясенная, поднялась.
— Спасибо, что вы приняли меня, - с трудом произнесла она, протягивая руку префекту.
— Не за что. Ваш муж — прекрасный человек. Он действительно не заслуживает такого обращения. Учитывая, что я теперь знаю вас, догадываюсь, почему он отказывается идти на войну.
Префект открыто улыбнулся ей:
— Не волнуйтесь, мадам Лоран. Год пройдет быстро, и я сделаю все возможное, чтобы ваш супруг благополучно его пережил!
Яэль кивнула и, ошеломленная, последовала за охранником, который вывел ее за тяжелые ворота замка. Она не помнила, как добралась до дома, только обнаружила, что сидит перед стаканом лимонной воды в своей комнате и смотрит на свои руки.
Мысли неслись в голове, и, как злобное эхо, повторялись снова и снова:
Мой враг выживет, выживет!
Очень скоро она снова услышит его шаги, его голос. И когда ее взгляд вновь упадет на него, она вспомнит его то преступление. Будет вспоминать это снова и снова… И не будет покоя ее измученному сердцу. Никакого покоя! Каждый последующий день жизни с ним превратится в ад. У нее нет больше будущего!
До позднего вечера Яэль представляла себе его казнь как цель своих мечтаний. Видела, как он на коленях склонил свою голову на плаху, и палач отрубает ему эту проклятую красивую голову мечом…
Это представление не принесло ей облегчения. Наоборот, на душе становилось все тяжелее и тяжелее…
Удивляясь, она вынуждена была признаться себе, что в каком-то потаенном уголке своего существа осталась рада, что он еще жив. Томас Лоран — хороший человек, поэтому и не заслужил казни?! Яэль задалась вопросом, каковы будут последствия, если последнее окажется правдой. Почему у нее самой все чаще складывалось впечатление, что он действительно не похож на того кровожадного мясника, которого она всегда видела в нем?
У Яэль был целый год, чтобы спокойно подумать об этом…
***
Страдания, царившие в темных подземельях замка, были невыносимы. Истощенные до костей, лишенные достоинства мужчины бездумно валялись в собственной грязи. От них ужасно воняло, и Томасу понадобилось несколько дней, чтобы привыкнуть к этой вони.
Он пришел сюда в поисках смерти. Но когда за ним закрылась дверь, понял, что пока его ждет другая задача…
Лоран познакомился со своими товарищами по несчастью, голоса которых были настолько осипшими, что они могли ответить ему только криком.
Один из заключенных находился здесь так долго, что даже забыл свое имя!
Несмотря на то, что Томас настаивал на том, чтобы ему не оказывали предпочтение, он получал разнообразную пищу. В то время как его товарищам подавали в мисках непонятную жижу, ему приносили мясо, овощи и свежий хлеб. Томас без раздумий разделял свою трапезу с остальными. В конце концов, он вдруг оценил то, что префект заступился за него и не забыл его здесь, в этом аду.
В первые дни своего заключения Лоран попросил чашу с водой и тряпку.
Когда стражники заметили, что он ежедневно требует и того, и другого, они стали приносить их ему без всякого напоминания.