– А я помню только в общих чертах, нетрезвая же была, – смутилась и даже покраснела Елена. – Зато продолжение у тебя дома помню отлично. Ты тоже был ничего.
– Ничего? Я был ничего?! – возмутился он и начал ее щекотать, а она с хохотом принялась отбиваться. – Я тебе покажу «ничего»! Противная ты девчонка!
Какое-то время они возились на кровати, а потом затихли. Костя во все глаза смотрел на нее и видел, что она подходит в своих воспоминаниях к тому же моменту, что и он.
– Мне было очень больно, Лена, – тихо сказал он. – Ты же еще и мужем меня тыкнула. Могла бы сказать мне что угодно, но про мужа было нельзя. Лучше бы сказала, что я тебя не удовлетворил. Или что у меня маленький. Или любую другую фигню. Я бы не так среагировал. Но ты сказала мне, что у нас ничего не получится, потому что ты любишь мужа. И что меня ты использовала. И что я тебе не нужен. Блть, как я сдержался, это просто уму непостижимо. Мне хотелось начать орать и крушить все вокруг себя. Вместо этого я каким-то нечеловеческим усилием взял себя в руки и даже не сказал тебе ни слова дурного. Но мне было очень плохо, Лена. За что ты так со мной? За то, что я решил по своей дури поддакнуть тебе, что тоже чайлд-фри и не хочу иметь детей?
– Прости, Костя, прости меня, – она зажмурилась и изо всех сил притянула его за шею к себе. – Я не думала о муже, когда была с тобой. Ни разу. Я тебе соврала. Я просто испугалась, струсила. Почувствовала, что это не одноразовая интрижка, а что-то серьезное для тебя. А я была не готова. У меня тогда такой раздрай был в голове. Я и сейчас не уверена до конца, что готова.
– И ты, Леночка, прости меня, что оскорбил в ответ, – шепнул он ей на ухо. – Я не спал с той девицей. Я ни с кем после тебя не спал. Хотя пытался, я тебе честно признаюсь. Но мне было противно, и я так ни разу и не довел дело до конца. Когда однажды пробуешь секс и любовь, то потом просто секс, без чувств, вызывает дикое отторжение и неудовлетворенность. До тошноты. Я просто хотел унизить тебя, пнуть побольнее. Отомстить. Чтобы тебе было так же плохо, как и мне. Поэтому и притащил ее на работу. Чтобы ты видела. Прости меня за мою злобу.
– Представляешь, а я в тот же вечер, буквально через час узнала, что беременна от тебя, – она ласково прошлась ладонью по его коротко стриженным седым волосам. – Пришел результат утреннего анализа крови. И решила не думать о тебе плохо, вообще никак не думать. Просто заблокировала все воспоминания о тебе. А потом попала в больницу и думала уже о нашем мальчике. Все время думала. Разговаривала с ним.
– Лена…
– Тшш… Тихо!
Они одновременно заговорили, потом одновременно замолчали. Уставились друг на друга широко распахнутыми глазами. Ладонь Кости замерла на небольшом животике.
– Ты чувствуешь?
– Да! А ты?
– И я чувствую!
В животе Лены слабыми, еле заметными толчками являла себя этому миру новая жизнь.
Глава 22.
Медленно и неторопливо текла больничная жизнь. Выписали и маму Иру, и Вику, и почти всех остальных девочек, с которыми дружила Лена. Костя тут же настоял, чтобы она переехала в отдельную платную палату. В просторной комнате с отдельным санузлом и душевой кабиной стояла удобная кровать с ортопедическим матрасом, небольшой диван, шкаф для вещей, обеденный стол и холодильник, на стене висел плазменный телевизор. Косте выписали постоянный пропуск для прохода в отделение, и он фактически переехал жить в больницу. Ночевал на диванчике.
Тамара Евгеньевна была довольна состоянием и самочувствием Елены, опять разрешила ей вставать. На очередном УЗИ, на котором присутствовал и Костя, им подтвердили, что они ждут мальчика. А также сообщили, что малыш развивается без каких-либо отклонений. Беременность перевалила за экватор, пошла двадцать первая неделя.
Лена была очень счастлива, она наслаждалась своим состоянием. Как страшный сон, вспоминала свои первые дни в больнице, когда не было уверенности в том, что беременность удастся сохранить. Ей тогда пришлось сражаться и с болью, и с многочисленными страхами, и с собственной неуверенностью, унынием. Но они вдвоем с малышом справились, выстояли, вытерпели все, чтобы остаться друг с другом.