— Уже шестнадцать минут. — Парень смотрит на часы, и мне хочется его одернуть.
А ну отдай часы Игоря! Их ему я, между прочим, дарила! Как раз когда он уезжал в армию. Я знала, что есть примета, что часы дарить к расставанию, вот и решила, раз мы все равно не будем видеться два года, так и быть, подарю. Я же не думала, что судьба-злодейка так надо мной подшутит — мы и правда расстались. Иначе как объяснить, что часы я дарила одному человеку, а сейчас передо мной сидит совсем другой!
Трусливо прячусь в своей комнате и с ужасом понимаю, что замок в квартире есть только на входной двери, остальные межкомнатные двери отродясь замков не имели. Непорядок!
— Ба, я в магазин!
Бегу, нет, я несусь, как оглушенная, за этим чертовым замком, а лучше засовом. По возвращении сама не пойму, рада я или нет тому, что псевдо-Игоря нет в нашей квартире. Слышу извечное ворчание бабушки про позор на ее седую голову и снова прячусь в комнате под одеяло. Мне нужно время, чтобы понять, ЧТО ЭТО БЫЛО.
Глава третья
— Маришка трусишка, — звонкие мальчишечьи голоса звучат все громче. Ну и пусть.
Руки уже немеют, но я не разжимаю их — иначе просто свалюсь с этого дурацкого дерева. Черт меня дернул полезть за абрикосами. Ну, висели себе и пусть дальше висели бы. Нет, кто-то из мальчишек решил на спор достать самый высоко растущий плод. Их попытки не увенчались успехом.
— А ну отошли, учитесь, пока я жива, — и я полезла на дерево. Залезла. Абрикосы сорвала и даже съела. Ох, влетит от бабушки, что немытые. А потом… потом я глянула вниз! Мамочка! Высоко-то как! Что я тут делаю? И как отсюда слезать? Да, умная мысля приходит опосля. Теперь кукую на дереве. Парни, разозлившись, что я опять оказалась лучше их и еще не поделилась абрикосами, дразнятся. Вот спущусь — я им покажу! Только бы спуститься.
— Эй, ребята, там фура с мороженым перевернулась, бегите, пока все не растащили! — спасительный голос Игоря. Ну наконец-то!
— Сидишь?
— Сижу!
Поднимается ко мне, пытается разжать руки — висну на нем, как обезьяна. Июньское солнце нагрело его футболку. Короткие волосы слегка щекочут лицо. Глаза как застывшая смола янтаря. За ухом родинка, робко дышу на нее.
— Не тяжело?
— Еще раз туда полезешь — сдам тебя бабушке!
Молчу и делаю вид, что поверила. Сама прекрасно знаю — вечером он будет говорить, что сам был на дереве, а меня тут и близко не было. Запас наших «секретиков» пополнился еще одним.
— Марина, ты долго будешь валяться посреди бела дня? — врывается в мой сон голос бабушки. Дедушка Фрейд был прав — сны это наши неосознанные желания и выброс подсознания. Я увидела давно забытый эпизод из детства, как будто он только что со мной случился. Голова гудит — плохая все-таки идея спать днем! Хотя дай мне волю, я бы в выходной с кровати не вставала.
— Марина! — гневный оклик бабушки не дает понежиться в постели.
Привычные дела по дому отгоняют мысли о старом новом Игоре. Да кого я обманываю, не отгоняют. Вытираю пыль на подоконнике — игрушки, что дарил на 8 марта каждый год, целый склад! Бабушка грозится выкинуть, но каждый раз ни у меня, ни у нее рука не подымается. Полки приколочены его руками, мебель собрана тоже.
— Вы что собрались платить кому-то, когда у вас есть сосед мужчина? Ну что за глупости! Сейчас все соберу! — Мужчине на тот момент было семнадцать.
Вздохнув и забрав из холодильника самую большую миску с салатом, иду в гости. Хватить отсиживаться. Пора принять действительность такой, какая она есть. Мой Игорь вырос. Главное теперь, доказать ему, что я тоже выросла.
Глава четвертая
Игорь открывает дверь тоже заспанный, взлохмаченный и какой-то потерянный. Моргает, смотря на меня, и, отступив, пропускает в узкий коридор. Интересно, он тоже спал и ему тоже снилась я? Ой, мамочка!
Несу на кухню салат, едим молча. Раньше нам тоже много слов было не нужно — мы друг друга чувствовали, каждую эмоцию. Сейчас в воздухе сквозит напряжение.
— Я тебя чем-то обидел? — Игорь первым нарушает молчание.
«Ага, вымахал под два метра, щетина стала пробиваться и бицепсы сейчас твою старую футболку порвут, глаза стали темней и выразительней из-за выгоревших светлых волос, а улыбка на вокзале собрала все восхищенные взгляды женщин от 5 до 60 лет», — подумала я про себя, но сказала безразличным голосом:
— С чего ты взял? Все хорошо!
Одновременно тянемся за салатом, наши пальцы соприкасаются. Так вот они какие, бабочки в животе! Ни черта ничего не хорошо!