И если он захочет развод - значит, так тому и быть.
Останавливаюсь на берегу. Скручиваю крышку на бутылке, делаю глоток воды. И взгдрагиваю, когда кто-то выдергивает из уха наушник, и музыка обрывается. Не успеваю обернуться, мужские руки обхватывают талию, спиной влетаю в широкую грудь, чувствую знакомый запах, кружащий голову и роняю воду.
Он ничего не говорит, просто обнимает, вместе со мной смотрит на розовый кусок неба.
Его грудь мерно вздымается, удары сердца отдаются мне в лопатки.
- Ждала меня ночью? - он спрашивает.
Сжимаю проводок наушников, и пальцы мелко дрожат, пару часов назад я ворочалась под одеялом на чужой кровати и казалось, что вот-вот раздастся стук в дверь.
Стука не было.
- Ждала, - сам себе отвечает Илья.
Его рука заползает под шорты, медленно, опасной змеей. Пальцы пробираются под резинку трусиков. Спускаются по лобку и трогают складки.
Тело током прошивает, и в горле булькает, три недели, с нашей встречи в ресторане, я не сплю с мужем, словно весь мой брак - временное помутнение, и вот я снова принадлежу только Илье, и так правильно, так быть должно.
- Очень ждала, - он усмехается.
Его палец проталкивается в меня, легко по влаге двигается, его дыхание жаром опаляет затылок, вторая ладонь давит на живот, теснее вжимая в горячее тело.
Неделю назад в парке, и вчера в лодке, он опять пробирается под кожу, до дыр стертую память раскрашивает собой.
- Хватит, - вырываюсь, отталкиваюсь и разворачиваюсь лицом к нему.
- Почему? - Илья смотрит серьезно, без улыбки, выглядит бодрым и свежим, словно выспался от души, он даже побриться успел, тянет коснуться гладкой щеки, пахнущей морским лосьоном. Он сует руки в карманы брюк и подается бедрами вперед, привлекая внимание к вздыбившейся ширинке. - У меня проблемы. Утренние. Я очень возбужден. А ты тут рядом. В коротких шортах. Бежал за тобой. И представлял. Как стяну трусы с твоей задницы. И войду тебя. На всю длину сразу, до корня, - он вздрагивает и чуть запрокидывает голову.
Тяжело сглатываю, глядя на его горло с кусочком белого шрама, убегающего под воротничок рубашки, мну в пальцах провод и представляю, как обматываю вокруг его шеи, перекрывая дыхание, и его низкого голоса не услышу больше, никогда.
И не будет этой вибрации внизу живота, ничего.
- Что стоишь, Ира? - Илья опускает на меня потемневший взгляд. - Раздевайся. Или я сам.
- Сам ты можешь к невесте в кровать лечь, ей о своих утренних проблемах пожаловаться, - встряхиваю хвостом, об футболку вытираю влажные ладони и обхожу его, а перед глазами этот шрам на его шее.
Его раньше не было.
За шесть месяцев, что мы не виделись появился.
В первых лучах солнца шагаю к домику, позади веточки хрустят и камешки, он за мной идет. Поднимаюсь на крыльцо, за спиной шаркает подошва. Вытираю вспотевший после пробежки лоб, открываю дверь и оглядываюсь.
- Чего ты не понял?
- Это ты не поняла, любимая, - он толкает дверь, и я, лишившись опоры, проваливаюсь в домик. Он переступает порог следом. - Я похож на шутника? - одной рукой Илья сжимает мои запястья, спиной впечатывает в стену. Грубым движением сдергивает шорты по бедрам вниз. Его лицо бесстрасно, и серый взгляд, как колючая проволока, зацепил и не отпускает. - Я полгода тебя не трогал, - напоминает он, вжимается в меня, нежную кожу лобка царпает ширинкой - И больше не собираюсь ждать, когда что-то случится, Ира. Я хочу. И возьму сам.
полгода назад, декабрь
ИРА
Кутаюсь в шарф и кашляю. Ветер швыряет в лицо снег, на улице уже совсем темно, ночь почти, уютным оранжевым светом горят окна домов.
Сижу на чемодане и дую на озябшие руки. С тихим писком открывается подъездная дверь, оттуда выходит какая-то парочка. Они обнимаются и смеются, шагают мимо, я шмыгаю носом им вслед.
Куда-то развлекаться намылились.
Завидую.
И подскакиваю с чемодана, заметив в свете фонаря высокую фигуру Ильи. Когда он за мной приехал, был в белом дутом пуховике, а сейчас идет, шатаясь, в черной куртке, в руке блестит бутылка.
- Илья! - бегу к нему, дорогу замело и снег скрипит под подошвами. - Что ты...- вижу его глаза, стеклянные и остановившиеся, и холодный ветер под кожей гуляет. - Что случилось? - нехорошее предстувствие накрывает лавиной. - Папа где? Вы поругались? - тараторю и ужасаюсь ссадинам на его лбу, скула стесана, под носом кровь запеклась, - вы подрались, - понимаю и хватаюсь за его локоть.