– «Солянка»!
Я открыл глаза и осмотрелся. Рядом со мной стоял Валера и тряс меня за плечо.
– Просыпайся, Гриха. – сказал Устимов. – Твоя остановка.
Я поднялся и выглянул в открытую дверь. Метрах в ста виднелись лучи прожекторов. Я повернулся к водителю и спросил:
– А поближе нельзя подъехать?
– Нет. – ответил водитель. – Я тебе не такси. Дальше сам, пешочком.
Я взял свои вещи и вылез из машины. Посмотрев на ребят, я сказал:
– Ну, мужики, бывайте.
– Может, ещё увидимся. – сказал мне Валера.
– Это вряд ли. – ответил я, и, пожав всем руки, я закрыл дверь.
Машина тронулась и вскоре скрылась в темноте. Посмотрев немного в сторону уехавшей БТР, я пошёл к деревне. Несмотря на ночь, там стояла суматоха. Ещё издалека я услышал крики и видел, что люди что-то таскали и наваливали рядом со входом. Подойдя ближе, меня вдруг осветил свет прожектора. Я остановился и прикрыл глаза.
– Стоять! – услышал я крик. – Брось оружие!
– Спокойно, ребята! – крикнул я в ответ. – Свои!
– Я сказал, брось оружие! – повторился крик.
Я снял винтовку с плеча и собирался положить её на землю, как вдруг снова раздался крик:
– Гриха, это ты?
Я поднял голову. Из-за света я не видел кричащего, но был готов поспорить на что угодно, что это кричал Соловей.
– Я! – крикнул я в ответ.
– Спокойно, ребята, это свой! – крикнул Соловей своим.
Свет тут же убрали и включили фонари. Я пошёл дальше. Подойдя, я увидел баррикаду. Похоже, в «Солянке» объявлена тревога. Ко мне подошёл Соловей.
– Что происходит? – спросил я Соловья.
– Это ты мне скажи. – ответил тот. – Паша среди ночи вломился в штаб, кричал, чтобы мы немедленно заняли оборону. Потом все передают о конвоях военных. Что там происходит?
– Конец «Дозора». – ответил я через минуту. – Вот что происходит. – И направился в сторону дома Павла.
– Подожди! – кричал мне вслед Соловей. – Что значит «конец»? Гриша?!
Но я его не слушал. Идя по улицам деревни, я наблюдал за происходящим. Повсюду бегали солдаты сторожил. Люди, стоявшие возле домов, о чём-то переговаривались, изредка смотря на меня. Проходя мимо бара «Дно бутылки», я увидел в окне Пекаря. Тот в недоумении смотрел на происходящее вокруг. Остановив свой взгляд на мне, он удивился. Я ухмыльнулся и кивнул ему. Тот кивнул в ответ.
В доме Павла горел свет. Подойдя к двери, я учуял запах сигаретного дыма. Открыв дверь, мне в лицо врезалось целое облако дыма. Отмахавшись, я вошёл. Павел стоял возле окна, окружённый дымом, и курил. На комоде рядом с ним стояла пепельница, почти доверху заполненная окурками. Павел смотрел в окно и нервно теребил край торчащей из-под свитера рубашки, изредка делая затяжку. От запаха дыма у меня начало першить в горле. Откашлявшись, я позвал Павла. Тот посмотрел на меня и облегчённо вздохнул. Затушив сигарету, он подошёл ко мне.
– Слава богу, ты вернулся. – сказал Паша, пожимая мне руку. – Тут такое творилось, я места себе не находил. Несколько раз пытался связаться с тобой, но ты не отвечал. А потом военные говорят, чтобы все лагеря немедленно готовились к обороне. Что там происходит, почему ты не выходил на связь?
– На то были причины. – ответил я. – Отряд я нашёл. Все живы, здоровы. Данные, что они собрали, скоро будут на столе руководства.
– Тогда зачем военные объявили тревогу?
– Они сейчас штурмуют базу «Дозора». – Я ненадолго замолчал. – Скоро всё закончится.
Павел стоял в недоумении. Мои ответы не давали понимания всей картины, но я сам знал не так много, чтобы дать внятное объяснение. Павел снова подошёл к окну. Достал из комода пачку сигарет, вытащил одну и поднёс к губам. Снова посмотрев на меня, его лицо исказилось удивлением.