Полковник потёр виски, пытаясь обмозговать слова Кирилова. Достав сигарету и закурив, полковник спросил:
– Что было дальше?
– Немного обжив комплекс, мы продолжили работу. – ответил Владимир Алексеевич, отмахивая от себя дым. – Несколько месяцев ничего не происходило. Наши группы исследовали местность и приносили образцы. Но затем стали появляться новые люди, которых я никогда в «Дозоре» не видел. Сначала я думал, что их присылали для помощи, но в один день ко мне привели человека и попросили осмотреть его. Человек был похож на жертву концлагеря, худой, с впалыми глазами, красными от бессонницы, едва стоящий на ногах, он был больше похож на труп. Осмотрев, я сделал заключение – истощение организма, потеря памяти и нарушение координации. Плюс в крови я обнаружил массу токсичных веществ. Человек не помнил своего имени и не понимал, где он находится, говорил с трудом. Знакомое описание. После осмотра горла я пришёл в ужас. Гортань, голосовые связки – всё это было практически сожжено.
– У первых бродяг были такие же симптомы, и горло так же было сожжено. – перебил полковник доктора. – «Дозор» что, создавал новых бродяг?
– Не совсем. – ответил Кирилов. – Бродяги были неудавшимися экспериментами. После нескольких таких осмотров я решил выяснить, в чём дело. По ночам я тайком выбирался из своего кабинета и, пробравшись в лаборатории, искал хоть какие-то записи. Здесь, – он указал на бумаги, лежащие на столе, – лишь малая толика того, что я узнал. Как оказалось, учёные «Дозора» из собранных образцов пытались вывести более совершенный препарат, чем тот, что был найден в Афганистане. Препарат из Афганистана обладал массой побочных эффектов. Тошнота, головокружение, то же нарушение координации и потеря памяти. Но самое страшное было в неусвоении организмом самого препарата.
– Простите, снова перебью. – полковник затушил окурок. – А как препарат назывался? У него вообще было название?
– Я искал информацию по нему, но нигде не говорилось о его названии. – ответил Кирилов. – Во всех отчётах по проведённым экспериментам он так и назывался – препарат. Но благодаря этим отчётам я понял, чем «Дозор» занимался на самом деле. Так вот, организм некоторых подопытных не усваивал препарат. Я не нашёл записей, объясняющих почему, но догадывался, что, скорее всего, потому что препарат был в форме газа. Учёные «Дозора» посчитали газ более эффективным, чем инъекции. Но после нескольких месяцев неудачных экспериментов было решено перейти на инъекционный ввод препарата. Вот тут уже появились первые положительные результаты. Многие подопытные после инъекций нормально ориентировались в пространстве. Если бродяги в основном брели и, столкнувшись с препятствием, разворачивались и шли в другую сторону, то после инъекции люди уже ориентировались на местности и обходили препятствия. Оставалась проблема потери памяти и речи. Подопытные не понимали, что с ними происходит, и не отвечали на вопросы. Выход нашёлся совершенно случайно. Один из подопытных как-то остался в испытательной камере и просто стоял на месте. Один из солдат решил над ним пошутить и, подойдя к нему сзади, крикнул: «Ровняйся, смирно, кругом». Подопытный встал по стойке смирно и развернулся лицом к солдату. Солдат удивился, но продолжил. Отдавал приказы по типу упал-отжался и бег на месте. Подопытный всё это выполнял, даже не запыхавшись. Один учёный заметил это и доложил начальству. Сразу же решили провести подобные эксперименты. Почти все подопытные выполняли приказы, правда, простенькие. На более сложные команды подопытные не реагировали. Стали искать способ решить эту проблему. Вот тут опять вернёмся в Афганистан. Тот солдат в госпитале рассказал, что при осмотре убитых они нашли у них плееры и наушники. В плеерах были кассеты, на которые были записаны странные сигналы. Одну такую кассету хранил у себя один из офицеров «Дозора», служивший в Афганистане. Запись воспроизвели одному из подопытных, и он неожиданно напал на учёных. Его утихомирили и допросили, что он услышал. Тот подопытный ответил, но отвечал он на пушту, одном из официальных языков Афганистана, хотя сам он его никогда не учил. После расшифровки записи выяснилось, что там были записаны команды, правда, простенькие: «иди», «стой», «сядь», «стреляй», «встань». Учёные «Дозора» также решили использовать записи для контроля подопытных. Вот как это происходило. Подопытному вводили небольшую дозу препарата, а из-за содержания в нём галлюциногена его мозг становился более податливым. Затем на протяжении нескольких часов подопытному крутили одну и ту же запись, пока тот не терял остатки своей личности и не становился похожим на манкурта.