Чуть не забыл, что деза должна выглядеть лучше правды. А потому нужен «язык» с видимыми следами допроса. Не хочется превращаться в зверя, но дело это очень уж необходимое. Придется общаться с живым, на трупе необходимых следов не останется. Первый отправился к праотцам! А со вторым пообщаемся, хотя, нам его сведения фактически до фонаря. С собой тащить просто нельзя, сразу станет ясно, что мы идем к линии фронта. Для прогулок по тылам пленных с собой не забирают. Так что для видимости, поспрашивав с пристрастием не в том месте и не в то время оказавшегося отдыхавшего наблюдателя, отправили его «догонять» своих собратьев. Теперь, вроде, все! Уходим…
Фонарем подали сигнал своим, дождались, пока те моментально пролетели по мосту. Уходим в лес, забирая вправо, практически на самую опушку, обходя засаду. А теперь снова галопом, уходя все дальше за линию оцепления…
И только отмахав километров пятнадцать, оставив поджидавших нас эсэсовцев далеко позади, посреди чащи остановились на отдых. Солнце уже взошло. В это время в стороне расположения бывшего минометного взвода слышится сильно ослабленный расстоянием мощный взрыв. Сработала наша ловушка! Интересно, сколько там «любопытных» лежать осталось? Этого мы уже никогда не узнаем. Наконец-то избавились от мусора, который таскали с собой еще с Хворостово, старательно его прикопав…
Глава 15. «Домой, домой, пора домой!»
От разъяренного, багрового от злости лица Христианзена, казалось, можно прикуривать. Гауптман Крейнер стоял перед ним навытяжку, даже не пытаясь прервать красноречие начальника.
— Крейнер! Вы идиот! И даже это слишком мягко сказано! Вы что, разучились работать?! Похоже, Вы засиделись здесь в тылу! Ваше место в маршевой роте на фронте! И даже в этом случае я был бы непозволительно мягок с Вами! По сути, Вами должны заниматься гестапо и военно-полевой суд! Столько времени в нашем тылу бродит диверсионная группа русских, делает, что ей только заблагорассудится, а Вы меня все кормите обещаниями ее скорой поимки! Вам приданы такие огромные силы, а Вы никак не можете перекрыть ей путь на запад, и даже не в состоянии определить дальнейшее направление ее движения! Уничтожен целый минометный взвод, подразделение СС при этом понесло огромные потери! И «Призраки» вновь ушли безнаказанно! Сейчас предстоит срочно перебрасывать части западнее, чтобы, наконец, обложить эту неуловимую банду, больше я никак не могу их назвать! Если бы Ваши люди действовали с такой же эффективностью, война давно бы закончилась нашей победой! И где, позволю себе спросить, болтаются лейтенант Вайде и его подразделение?! Почему его нет здесь?! Я, по-моему, приказал Вам прибыть вместе с ним! Отвечайте!
— Герр оберст-лейтенант! Я даже не буду пытаться оправдываться. Лейтенант Вайде вместе со своими людьми выехал на место дислокации минометного взвода и расположенной на пути вероятного продвижения диверсантов засады. Думаю, что скоро он подъедет сюда с новыми сведениями.
— Какие еще сведения Вы надеетесь получить?! Опять какие-то сказки о том, что «Призраки» очередную диверсию устроят не на западе, а уйдут совершенно в другом направлении?! Я уже сыт по горло этими домыслами, которые впоследствии благополучно опровергаются теми, кто давно уже должен находиться у нас и вовсю давать показания по интересующим нас сведениям! А в разрезе всех последних событий вопросов к ним у меня накопилась масса! Достаточно оправданий и обещаний! Садитесь и пишите подробный отчет о проделанной Вами работе, и не забудьте указать в нем, почему Ваша деятельность не принесла результатов?! Я больше Вас не задерживаю, гауптман!
Давно уже Крейнер не видел своего начальника в таком взбеше́нном состоянии. Откуда ему было знать, что Христианзен еще утром по этому же поводу имел столь же неприятный телефонный разговор с руководством своего ведомства в Берлине. И ему недвусмысленно дали понять, что незаменимых людей нет, а на фронте офицеров не хватает всегда, особенно в окопах. Делать нечего, в душе проклиная и эту разведгруппу в частности, и русских вообще, Мартин прошел в подготовленный для него кабинет исписывать уйму бумаги…
Прошло около трех часов. Стопка заполненных ровным почерком листов бумаги понемногу росла. Иногда Крейнер что-то быстро записывал, но чаще сидел и обдумывал, что бы еще добавить. В это время на улице раздался шум подъехавших к зданию нескольких автомашин, послышались разговоры большого количества людей, разобрать хоть что-нибудь из которых не было никакой возможности.
Спустя минут пятнадцать гауптмана пригласили к начальнику абверкоманды. Там же находился только что прибывший лейтенант Вайде. Вероятно, это его люди болтали на улице. Дармоеды!