– Тем более должны держать себя в руках, – возмутилась Ева.
Лорд Стейнтон мрачно взглянул на перепуганных слуг, которые побросали свои дела и замерли, удивленно наблюдая за происходящим.
– Кто, черт подери, позволил этой взбалмошной леди прийти сюда, не спросив моего разрешения?
– Я не взбалмошная леди, и я уже предупредила вас, что не глухая, поэтому, будьте добры, не кричите. – Резко обернувшись, она направилась к лестнице, чтобы забрать Эстель.
– И что это значит? – прогремел он, направившись следом за ней, и застыл на месте, заметив трех испуганных девочек вместо двух. Уперев руки в бока, он перевел гневный взгляд с незнакомого ребенка на взбешенную молодую женщину. – Мисс Лэйси! – завопил он. Ответа не последовало, он тихо выругался и снова грозно уставился на Еву. – Откуда здесь взялась эта девочка? – указал он длинным пальцем на перепуганного ребенка. – И что, черт возьми, она делает в моем доме?
Ева быстро взглянула на девочек и с беспокойством подумала о Саре. В конце концов, именно из-за нее она явилась в это ужасное логово льва.
– Это моя дочь.
– Тогда не соизволите ли вы убраться вместе с ней из моего дома? Как вы видите…
– Вы переезжаете, – продолжила за него Ева.
– Вы всегда так решительны в своих поступках, миссис…
– Миссис Броди, и да, я всегда так поступаю, – ответила Ева, холодно сверкнув на него глазами.
Он спокойно рассматривал ее так, словно не мог понять, каким образом эта самоуверенная леди появилась в его доме. Он уже заметил ее легкий американский акцент и обратил внимание на то, что у нее шотландская фамилия.
В свои тридцать два года лорд Стейнтон был очень красив. Его покрытое бронзовым загаром лицо поражало грубой силой, запечатленной в прямой линии носа и густых бровях, четко очерченных, чувственных губах и в выступающем крупном подбородке. Он мрачно смотрел на молодую женщину, стоявшую перед ним. Все его лицо выражало неодобрение.
– Вы этого не одобряете, лорд Стейнтон, я ведь не ошиблась?
– Вы совершенно правы, миссис Броди.
– Вы самый высокомерный, злой и бесчувственный человек, которого я когда-либо встречала, – холодно констатировала Ева.
– Смею вас заверить, что я именно такой. Эти качества перешли мне по наследству вместе с титулом.
– В таком случае я надеюсь, что вы последний титулованный джентльмен, которого мне довелось встретить. Вчера я искренне понадеялась, что никогда больше не увижу вас. Такое открытое и бурное проявление злости считается признаком плохого воспитания в тех местах, откуда я приехала.
– Однако! Вы действительно самая невыносимая женщина из тех, кого я встречал. И как вы смеете являться в мой дом и говорить мне все это. Вы ведь ничего обо мне не знаете.
– О, я смею говорить все, что думаю о мужчине, который до полусмерти пугает своих детей и слуг. Несчастные ходят перед ним на цыпочках, странно, что они еще не разбежались. Мир вокруг содрогается от напряжения, которое источаете вы, лорд Стейнтон. Прошу вас, возьмите себя в руки. Не хочу видеть, как вы взорветесь.
– Поверьте мне, миссис Броди, вам лучше не видеть, как я взрываюсь. У меня вспыльчивый нрав, признаю, я могу быть страшен в гневе. А своих детей я воспитываю один и не привык выслушивать чьи-то замечания.
Ева ответила ему ледяным спокойствием. Лорд Стейнтон был так поражен ее смелостью, что постепенно его высокомерие сменилось любопытством. Перед ним стояла привлекательная молодая женщина, чьи синие глаза под изящными темными бровями от гнева сделались темно-фиалкового цвета. Ее лицо, обрамленное рыжими волосами, аккуратно собранными под шляпкой, с нежной кремовой кожей, высокими скулами и маленьким круглым подбородком с крохотной ямочкой, было поразительно красиво. У нее был прямой аккуратный носик и пухлые губы. Его взгляд нескромно скользнул по ее стройной фигуре, и от этой фамильярности на ее щеках выступил румянец.
Миссис Броди – молодая женщина, немного за двадцать, была наделена естественной грацией и изяществом, которыми не могли похвастать большинство его знакомых женщин. Несмотря на статус замужней дамы, она была окружена невероятно притягательной аурой чистоты и невинности. Удивительно, но в ней угадывался дух авантюризма в сочетании с упрямством и предприимчивостью.
Возмутительно то, что его мысли вдруг оказались заняты совершенно незнакомой леди, которая без приглашения вломилась в его дом, в то время когда вокруг него царил полнейший хаос. Он с недовольным видом отвернулся от женщины.
– Я уже достаточно от вас выслушал, миссис Броди. Мне пора заниматься своими делами. А вас сюда никто не приглашал. Дверь вон там. Убирайтесь.