Uma
Любовь без сахара
1. Прощай, серость!
Восемнадцать! Я так долго этого ждала, что не верила в наступление своего совершеннолетия. Внутренне я давно чувствовала себя взрослой, и мое тело уже было готово к активной женской жизни. Мне часто снились эротические сны с участием одного и того же мужчины. В ночь совершеннолетия он снова мне приснился, — прилег рядом, обнял крепкими, но нежными руками, и остался до утра…
Мне тоже хотелось бы приходить к нему во снах, а лучше наяву, прижиматься возбужденными сосками к его груди, обняв, пропустить руки к его спине, положить ладони ему на лопатки и потянуться за поцелуем к его мягко очерченным губам. Наши глаза встретились бы и без слов сказали бы о наших чувствах. Я любила его, и знала, что моя любовь совершенно изменила меня, заставила рано повзрослеть.
На рабочем столе, рядом с ноутбуком и веером бумаг, лежал букет цветов от дружного коллектива. Тронув лепестки кончиками пальцев, я присела в крутящееся кресло. Вздох радости и облегчения вырвался из моей груди и прошел через надутые губы. Говорили, что губы у меня неулыбчивые, глаза злые, и сама я вся состою из противоречий.
— Алена, сегодня твой день! — воскликнула Рита, начальница лет сорока, казавшаяся мне невозможно старой и тупой. — Во-первых, с днем рождения! Во-вторых, тебя переводят в главный офис, … я повлияла. Будешь отвечать за отдел доставки в «Дамском счастье»…
В закутке, где я просиживала очередную дыру на юбке сразу стало веселее. С собой начальница принесла стеклянную вазу с водой и начала операцию по спасению цветов.
Закуток этот находился в сером двухэтажном здании на окраине города, в промышленной зоне, среди складов и пыльных грузовиков. Воздух здесь тоже был серый, пропитанный бензином и выхлопными газами. И люди здесь работали серые, хоть виду не подавали, строили из себя «начальное звено» в огромной корпоративной цепи империи Кирилла Светозарова. На самом деле нас всех считали чернорабочими, которых в любой момент можно было выкинуть за борт корабля, невозмутимо плывущего по волнам благополучия к берегам сверхприбыли.
Давно пора отсюда валить! — я нетерпеливо поерзала в кресле. Никто не жарился на работе с таким усердием, как я. Начинала я с летней подработки курьером, порой целыми днями не слезала с велосипеда или каталась в пыльных автобусах по городу, чтобы доставить покупателям какую-нибудь ерунду вроде наушников или набора для вышивания. Кроме того, окончив школу, я поступила на заочное в филиал института современного менеджмента.
Сейчас я сижу в офисе и перебираю бумажки по линии поставок и доставок. Через мои, по словам коллег-мужчин, «красивые ловкие ручки» текли товары и услуги, проходили поставщики и заказчики. Некоторые называли меня, молоденькую сотрудницу, по имени и отчеству — Алена Романовна, — наверное, ценили мою усидчивость и способность спокойно, без надменного «фи!» вникать в текущие дела.
— Спасибо, Маргарита Геннадьевна, за оказанное доверие! — дежурно улыбнулась я. — Когда приступать?
— Да хоть завтра, — ответила Рита, и бодро предупредила. — Там бардак страшный! Главный менеджер в декрет ушла, отдел без присмотра неделю уже. Сорваны все сроки…
Да хоть ядерный взрыв! — я вдохнула и выдохнула прохладный воздух конторки, будто готовилась к прыжку. Мне нравилось наводить свои порядки там, где порядков не было или они не соответствовали моим принципам.
Строить на разрушенном мне казалось легче, чем на пустом месте, не нужно было ломать голову над тем, что бы эдакое придумать, где взять ресурсы, как убедить начальство в том, что дело выгорит. Когда в отделе хаос, все рады уже тому, что кто-то согласился с этим хаосом работать, а если еще пообещать все наладить, то вообще начинаешь чувствовать себя спасителем мирка под названием «коллектив».
В отделе поставок было примерно также; никто не хотел заниматься рутиной, обзванивать, писать, напоминать, договариваться. Коллектив мечтал о «креативе», мечтал о высоких результатах, премиях, корпоративах и бонусах, сидя ровно на пятой точке. Тогда вспоминали об Алене Романовне, которую за глаза называли «гордячкой».
В конце рабочего дня в моем закутке собралась женская часть коллектива, — прощались и провожали меня на новое место работы, не надеясь больше увидеть свою Алену Романовну Гордячку. Каждая из сотрудниц пыталась успокоить себя и скрыть черную зависть.
— Говорят, в небоскребе еще хуже, чем у нас, — выпендривались серые сотрудницы. — Не присядешь, начальное звено там за людей не считают…У Светозарова, говорят, крыша поехала, неделями пьет в своей башне…
— Посмотрим… — Я не спеша укладывала в коробку личные вещи. Маникюрный набор, чашку с тарелкой, фото братишки. — Будет плохо, попрошусь обратно, — упоминание о Кирилле заставило меня ниже опустить голову и обидчиво стянуть губы.
Хуже, чем в этом клоповнике быть не может. Примерно также тупиково, как жить на Промышленной улице среди людей, которые в жизни ничего слаще морковки не ели. Тетя со своим молодым мужем-слесарем и те съехали оттуда в загородный дом, прихватив с собой брата и бабушку. Мне оставили двухкомнатную каморку в бараке цвета мочи. Оттуда я в скором времени намерена была перебраться в апартаменты, положенные перспективным служащим небоскреба «Новый Олимп».
— Отмечаешь ДР? — спросил меня грузчик Тимур, дождавшись когда я выйду из отдела. — Может сходим вечером в бар или потанцуем? За мой счет…
— Не-а! У меня другие планы, — усмехнулась я ему в лицо, и повесила на плечо нетяжелую сумку. — У меня офигительные планы на всю оставшуюся жизнь. Понимаешь?
Тимур был симпатичным парнем, несмотря на свою неприглядную работу. Когда в летнюю жару он снимал с себя рубашку и расправлял плечи, из окон серого здания высовывался весь женский коллектив, чтобы посмотреть, как он играет вздутыми от напряжения мышцами. Аленка, именно так он называл меня, нравилась ему. «Девчонка с перцем внутри, с амбициями» — говорил он. Кто-то из сотрудниц шепнул ему, что я сохну по миллиардеру Кириллу Светозарову. Тимуру не верилось, что я насколько глупа и наивна.
— И чего это за планы? Покорить «Новый Олимп»? — буркнул грузчик — Смотри, не сковырнись!
— Скажи, если я сковырнусь, как ты сказал, ты меня поднимешь? С пола, грязную, например, или несчастную? — Я поиграла бровками и положила свою узкую ладошку на крепкое плечо Тимура. Прощальный снисходительный жест.
— Еще как подниму! — Тимур, подцепил меня одной рукой под руки, другой под колени. Он легко поднял меня, словно я была пятилетним ребенком, и понес к выходу. Вместе с сумкой. Я шутливо дрыгала ногами, весело хохотала, слушая его. — Ты сама ко мне прибежишь, вот увидишь! Не пройдет и полгода. Спорим… на поцелуйчик?
— Давай, если проспоришь ты, то прокукарекаешь перед всеми пять раз! — согласилась я. — Соглашайся, Тим. Не проиграешь, потому что возвращаться сюда я не собираюсь. Никогда!
У выхода из серого здания Тимур поставил меня на землю, посмотрел так, будто ждал какого-то обещания или внезапного порыва. Но я лишь равнодушно похлопала его по плечу и вышла из серого здания.
2. Он где-то рядом
В отделе кадров я постояла в недлинной очереди из новичков вроде меня. Для нас уже были готовы рабочие места на разных уровнях небоскреба. Уборщики, продавцы, официанты, младшие менеджеры толпились в белом коридоре с окнами на задний двор. Нас вызывали в кабинет, проверяли документы, просматривали рекомендации с места прежней работы или из отдела внутренней безопасности "Нового Олимпа" и выдавали электронный пропуск в виде пластиковой карты с чипом.
Положив сумочку на подоконник, подперев подбородок кулаком, я смотрела на уезжающие и подъезжающие к служебным входам небольшие грузовые машины и легковушки обслуживающего персонала. На мне были белая рубашка и черная мини-юбка. Черные туфли "лодочки" завершали мой рабочий look. Густые темные волосы я заплела в «колосок», макияжем решила не увлекаться, — слегка подкрутила ресницы, тронула губы бархатно-розовой помадой.