— Они журналисты.
— Что ты этим хочешь сказать?
— То, что они гоняются за новостями и сенсациями.
— Значит, ты думаешь, что наше бегство — великая» юность?
Пенни пожала плечами и с улыбкой посмотрела на него. Если он не понимает, почему за ней охотятся журналисты, то, право, нет нужды объяснять ему это. Тем более что человек, который не побежит при первой же возможности в редакцию рассказывать о ее жизни, для нее просто находка.
— Но если они всерьез преследуют тебя, то кто же тебя охраняет?
Рэмзи недоуменно оглянулся, словно рассчитывал обнаружить спрятавшегося в багажнике телохранителя.
— Что-что? — Она засмеялась, представив себя окруженной толпой услужливых суперменов.
— Я думаю, что иным леди опасно выходить из дома без эскорта.
— Я сама себе и эскорт, и охрана, — ответила Пенни, подняв трубку телефона.
— Ты шутишь? — Рэмзи недоверчиво покосился на нее, разглядывая длинную узкую коробочку, которую она зачем-то поднесла к уху. — Ты, верно, что-то утаиваешь от меня. И это напрасно, сударыня, потому что я все равно узнаю правду.
— Ты опять думаешь, что я тебе лгу? — Пенни сердито нахмурилась. — Я начинаю думать, что ты слишком долго пробыл на этом своем необитаемом острове. И это явно не пошло на пользу твоему рассудку.
Рэмзи раздраженно поморщился. Но потом вдруг хитро и насмешливо улыбнулся. Необитаемый остров? Что ж, это хорошая идея!
— Дэниэл? — неожиданно заговорила Пенелопа, обращаясь к длинной коробке возле своего уха. — Это Пенни. Мои вещи привезли? А к полету все готово? Я в двух кварталах от вас. Можете заводить мотор.
Рэмзи выхватил у нее из рук телефонную трубку и приложил к своему уху. Трубка жалобно пищала, но ничего не говорила, сколько бы он ни нажимал на белые маленькие кнопочки. И О'Киф долго и хмуро разглядывал этот фантастический механизм.
— Ты что, никогда не видел телефона? — удивленно спросила она, пристально всматриваясь ему в лицо. «Бог мой, да он прибыл из черт знает каких дебрей! Или времен?
Рэмзи пожал плечами и, вернув ей телефонную трубку, недовольно отвернулся к окну, В серых сумерках тихо брезжил подступающий к городу рассвет. Он наполнял своим легким прозрачным сиянием голубой, разрисованный причудливыми фигурками тент, разноцветную, хвастающуюся своим изобилием витрину продуктового магазина, бледно улыбающиеся окна ближних домов, плакаты, вывески, объявления, словно не хотел обойти своей ласковой благосклонностью ни одной самой невзрачной и маленькой вещи, и те благодарно отзывались на его дружелюбное прикосновение, так что весь город был насыщен какой-то светлой и радостной теплотой.
Рэмзи всмотрелся в объявления меблированных комнат.» Возмутительно, — подумал он. — Цены сродни барышу от перевозки перца. Жулики! Нет у них ни стыда, ни совести «.
Он увидел стоящее неподалеку небольшое рекламное сооружение, изображавшее хмурого разбойника на фоне черного пиратского брига, и едва не задохнулся от смеха, так нелеп и странен показался ему наряд этого ряженого карнавального пирата.» Экое перо! — смеялся он. — Да любой моряк сгорел бы со стыда, обнаружив у себя на шляпе такое. Благо хоть шотландцев выписали с любовью. Видимо, этот Макдональд что-то разумеет в своем деле. Тем более что, как я вижу, содержит четыре таверны «. Вдоволь насмеявшись, он обернулся к Пенни:
— Куда мы едем? Я бы тоже желал знать, раз уж ты приняла столь горячее участие в моей судьбе.
— Никуда. Мы уже приехали. — Пенелопа резко повернула руль вправо, и автомобиль остановился на месте парковки.
Мотор заглох, и Рэмзи стало немного не по себе от внезапно наступившей тишины.
— Ну что ж, до свидания, мистер О'Киф, — сказала Пенни, обернувшись к нему. — Очень приятно было с вами познакомиться. А бегство из клиники можно считать настоящим романтическим приключением.
«Да, он и правда отвлек меня на некоторое время от тягостных мыслей о Тесс», — подумала она и, улыбнувшись, протянула ему на прощание руку. Он низко склонился и поднес ее к губам. Легкий ласковый поцелуй тронул ее душу.
— О, пожалуйста, не надо. — Она смущенно отняла у него свою ладонь и, открыв дверь, вышла из машины. — Вот, держи! — Пенни кинула ему ключи. — Можешь использовать ее по своему усмотрению, за аренду заплачено до завтра.
Пока Рэмзи, отчаянно чертыхаясь, возился с замком автомобильной двери, она уже подошла к низкому серому зданию. И он, наконец выйдя из машины, увидел ее разговаривающей с каким-то незнакомым ему мужчиной в красной кепке. Тот сказал ей пару слов и скрылся за углом. Любуясь ее стройной фигурой, Рэмзи подумал, что она недаром носит мужские штаны, ведь передвигается она тоже не по-женски быстро. И, бросив ключи на сиденье автомобиля, пошел следом за ней.
Не доходя нескольких шагов до низкого серого дома, он заметил странное сооружение из стекла и металла, напоминающее поставленное на ножки широкое застекленное окно. За его прикрытой створкой виднелся покрытый мелким типографским шрифтом листок бумаги. «Газета», — догадался О'Киф. Он взглянул на дату выпуска этого неожиданно обнаруженного им издания и едва устоял на ногах от удивления. «16 июня 1989 года» — значилось на нем.
«Двадцатый век! Если только это правда! — подумал он. — Сколько же лет минуло с года моего рождения? Как я чудовищно стар!»
Глава 8
Небольшая серебристая дверь фюзеляжа широко распахнулась, открыв темное полукруглое отверстие, напоминающее судорожно округлившийся рот, словно маленький реактивный самолет сладко и радостно зевнул, расправляя затекшие после ночного отдыха крылья. Пенни подошла чуть ближе к его стройному, поблескивающему в утреннем свете корпусу. «Лир» — было написано на нем.
— Дэйн! — позвала она, стараясь перекричать низкое гудение работающих двигателей. — Пора в путь!
Поднявшись по ступенькам трапа, она зашла внутрь самолета. Дэниэл поспешил убрать трап и захлопнуть герметичную дверь. Блаженно потянувшись, Пенелопа опустилась в мягкое высокое кресло и откинула со лба волосы. Мысли ее невольно вернулись к только что пережитым ею событиям, и она взглянула сквозь толстое стекло иллюминатора на залитый солнцем невысокий серый ангар. «Где теперь Рэмзи?» — подумала она и покачала головой, решив, что напрасно отдала ему ключи от машины, ведь он, похоже, не слишком-то хорошо умеет обращаться с ней.
Все так же низко и монотонно гудели двигатели самолета, и его корпус слегка дрожал от их могучей сдерживаемой силы.
— Пристегнитесь, мы взлетаем, — послышался в репродукторе голос пилота.
Пенни машинально исполнила его распоряжение, по-прежнему рассеянно глядя в маленькое круглое окно. Самолет вырулил на взлетную полосу, и тут она увидела Рэмзи. Упершись вытянутыми руками в широкое окошко газетного автомата, он, казалось, о чем-то печально задумался, сгорбившись над серым печатным листом.
Когда гул двигателей достиг его слуха, он медленно повернул голову и с изумлением посмотрел в сторону скользящего мимо него серебристого фюзеляжа. Поднявшийся ветер растрепал его волосы, вздыбил на спине трепещущую от резких порывов теплого воздуха куртку, наполнил своим дыханием вздувшиеся рукава. Но Рэмзи, казалось, не замечал этого. В немом удивлении смотрел он на двигающийся по взлетной полосе самолет, словно никогда в жизни не видел ничего подобного.
Сердце Пенелопы екнуло, какое-то беспокойство стеснило ее дыхание. Она сама не понимала, что творится у нее в душе. Но чувствовала, что нужно что-то сделать, нужно изменить что-то в этом невыносимом, бессмысленно тревожном положении.
«Он одинок, а я его бросила, — нервно пульсировала мысль в ее вдруг воспалившемся мозгу. — Но он же не ребенок, — возражала она сама себе, — он взрослый человек и сам может справиться со своими проблемами. С ним ничего страшного не случится. Правда, он до странности наивен, а порой и беспомощен, как маленький мальчик, попавший в чужую страну. Но может быть, это только кажется из-за необычности его характера?»
Пенни вспомнила его недоумение по поводу сотового телефона, опасливость по отношению к машине, его необычный выговор. Неужели он и вправду провел всю жизнь на необитаемом острове, и блага цивилизации не коснулись его?