— Арчибальд мертв. Автокатастрофа, - Сильвия сказала это той же интонацией, которой сообщала за завтраком о грядущем дожде. Ее эмоции выдавали лишь глаза, вмиг лишившиеся блеска и яркости.
На опознание, а затем и в полицейский участок поехал Джейкоб, там он узнал, что отец был пьян и не справился с управлением, не вписавшись в поворот заснеженной дороги. Услышав о месте аварии, Джейк понял, что отец ехал от своей секретарши, а вовсе не из больницы. После звонка в клинику его предположения подтвердились, мистер Арчибальд ушел в середине рабочего дня, чтобы “присоединиться к семейному ужину”.
Джей горько усмехнулся, стоя у входа в полицейский участок. Он достал из внутреннего кармана пальто измятую пачку Мальборо, прогнав мысль, что обещал своей девушке бросить курить, и нащупал зажигалку. Под промозглым ветром сигарета все время затухала, пальцы окоченели на морозе. Но это было лучше, чем быть окоченевшим трупом на столе в морге, думал Джей. Он не сообщил матери подробностей аварии, ей не нужно было знать, что Арчибальд даже свой последний день на земле провел в чужой постели, напиваясь до бессознательного состояния.
Следующие дни слились в единую полосу из черного сатина, которым украшали залы поместья. Рождественскую ель было приказано убрать, ее место занял парадный портрет Арчибальда Кроуфорда в черной массивной раме, перетянутый черной лентой. Похороны были мрачными и торжественными, на них присутствовали деловые партнеры мистера Кроуфорда, его коллеги и сотрудники больницы и благотворительного фонда. Сидя в первом ряду в окружении детей, Сильвия не проронила ни слезинки во время молитвы пастора, лишь периодически прикладывала шелковый платок к сухим глазам. Виктория изредка всхлипывала, сотрясаясь после каждого “Аминь”. Джейкоб застыл, уставившись на крышку гроба, он не мог пошевелиться, заколдованный ужасом момента. Он не мог любить отца, но ему было необходимо знать, что тот ходит в своем кабинете на последнем этаже больницы, ворчит и ругает подчиненных. Теперь Джейкоб остался один, и он обязан вступить в наследство мистера Кроуфорда - занять место отца в совете директоров больницы, возглавить благотворительный фонд и жениться на подходящей девушке из своего круга, игры кончились. Сегодня были похороны Арчибальда Кроуфорда, но сегодня также умер Джейкоб Бартоломью Кроуфорд. Сидя в храме и слушая проповедь преподобного, он мечтал только о том, чтобы сбежать и исчезнуть навсегда.
После службы все присутствующие нестройной толпой потекли к поместью Кроуфордов, где с размахом был организован поминальный банкет. Из-за столов периодически вставали знакомые почившего, поднимая бокалы игристого и произнося поминальные тосты о его выдающейся личности, которой им будет так не хватать. После окончания официальной части беседы стали оживленнее, а голоса громче, спустя пару часов люди с трудом могли вспомнить, ради чего вообще собрались. В зале отсутствовал лишь наследник Кроуфорда. В эти минуты он несся по пустой предновогодней трассе в аэропорт, в надежде успеть на последний рейс до Гавайев в уходящем году.
Так погиб талантливый молодой нейрохирург, надежда своей семьи и наследник состояния Кроуфордов. Так родился Джей, добродушный парень в растянутом спортивном костюме, избегающий любых привязанностей и обязательств. Под этим именем его знали сотрудники бесплатной клиники для бедных на окраине Торонто, где он работал врачом на благотворительной основе.
Глава 4
Глава 4
Наши дни
Эмма промчалась мимо своих подчиненных, не обратив внимания на их попытки ее разговорить, она влетела в свой кабинет и закрыла дверь, опустив заодно жалюзи. Она бы с удовольствием закричала или заплакала, но ее офис не мог похвастаться качественной звукоизоляцией. Поэтому Эмма ограничилась тем, что гневно помахала руками, обращаясь к телевизионным богам, и потопала ногами по ковролину. Через 10 минут она устало плюхнулась в неудобное кресло, от которого всегда болела спина. Но даже по нему она будет скучать после того, как ее непременно уволят. Но пока у нее оставались в запасе целые сутки, и она приступила к поиску жертвы для роли холостяка.
Спустя три часа бесплодных поисков, продюсер была на грани отчаяния. Она обзвонила всех, кого знала, и прошерстила социальные сети, но так и не смогла найти идеального холостяка для этого дурацкого шоу, которое она уже возненавидела. В молодости, когда Эмма решила стать, продюсером, она пообещала себе, что будет делать программы, приносящие удовольствие и пользу. Поэтому за десять лет работы на телевидении она успела снять несколько образовательных передач, участвовала в проекте про путешествия и, наконец, получила возможность работать над свои шоу про кулинарию. Она тратила много часов на продумывание каждого выпуска, стараясь не ограничиваться приготовлением еды, но и рассказывая об истории блюд и культуре тех регионов, где они были созданы. Но тем не менее, какие-то бессмысленные и кровожадные реалити-шоу все равно набирали в разы больше просмотров, чем любой из ее проектов. В дни публикации рейтингов Эмма злилась и на себя, и на зрителей, которые не хотят смотреть интересные программы. Пару лет назад ей поступило предложение от другой кинокомпании перейти к ним и на должность продюсера в шоу про холостяка, ищущего свою вторую половинку. Она хотела было согласиться из-за большей зарплаты, но после посещения съемочной площадки возненавидела всю индустрию реалити. Ассистенты специально спаивали невест, чтобы те вели себя более раскованно. А продюсеры распускали слухи и разжигали конфликты между участниками, выставляя некоторых стервами, а других - невинными ангелочками. Еще перед съемками у всех участников появлялись образы, но они об этом не знали, ими манипулировали и управляли, как марионетками. Эмма вспомнила те съемки и вздрогнула - для нее такая работа была подобна сделке с дьяволом. Но вот она сидит в кабинете, в надежде поймать в свои сети какого-то несчастного холостяка для «Острова любви»: “и чем я лучше них?” - думала Эмма, собираясь домой. За окном было уже темно, стрелки часов перевалили за 9 вечера, а вариантов никаких не было. Она беспорядочно покидала вещи в сумку, сняла со спинки кресла пиджак и вышла из кабинета. На их этаже было темно и тихо, очевидно, все уже разошлись по домам, только из монтажной лился хор записанных голосов. Но там работа никогда не останавливается. Выйдя из здания компании, Эмма раскинула руки и, задрав голову, замерла, устремив взгляд в черноту ночи. Она позволила себе постоять так пару минут и побежала к остановке - нужно успеть на автобус, иначе придется раскошелиться на такси. А у нее предвиделись сложные времена, так что деньги стоило экономить.