Что мне делать? Я хочу и не знаю, как мне быть. Что меня здесь держит, в груди так звонко и больно заколола, и хотелось понять, что ты хочешь от меня, мое сердце?
Глава 8.
Фархад
Седьмая сигарета за пять минут, а внутри все также тревожно трезвонит. Чутье мое никогда не подводит, тем более сейчас. Когда я получил информацию что ей передали посылку. С утра стоял возле окна и не отводил взгляда из главного входа. По лестнице уже давно спустился брат со своей не путевой женой и чемоданы давно были уже в багажнике. Теперь стояли и просто ждали. Кого? Конечно, Ясмин. И я нутром чувствовал, что она предаст меня, убежит. Ведь я не просто убил ее невинную девочку внутри нее, а растерзал в клочья мучительно и мерзко. Ясмин хотела замуж за моего брата, а я забрал ее себе. Она не желала меня физически, а я насильно е взял девственность, да еще возле трупа моего никчёмного умершего отца. Я монстр, не мог совладать собой, когда получил свободу от отца и получил желаемый мной кусок что манил с того дня как увидел в ней женщину.
С рождения я ее не ненавидел за смерть моей любимой Айше. Мечтал придушить это дитя, когда другие копошились возле нее как с сокровищем. Бабушка защищала ее и прощала все ее капризы. Нет. Я не завидовал ей. Я только был рад что все внимание были на ней и на братика, когда они родились в один год и в один месяц. Но единственное что меня угнетала смерть принцессе Айше. Она заменяла мне мать, сестру и друга. Принцесса понимала меня без слов и проводила больше времени со мной, а не моя родная мать, которая забыла о существование сына.
Всю жизнь я думал, что принцесса умерла во время родов, из-за этой девчонки. Но на сколько я был удивлен рассказом отца, шокирован, что весь свой гнев из-за него я излил на невинную Ясмин. В меня будто вселился демон, я уже мысленно придумывал план провала идеи отца на будущее Ясмин. Как он умер, пелена накрыла мои глаза, я не понимал, что я творил и брал то, что я так искренни давно этого хотел. Ее. Я знал, что душа отца видела мою месть и не жалел Ясмин. Пусть видит, пусть знает, что его грехи замаливает она. Но потом, пришел день, когда я осознал, что я натворил. Надругался над ней как полная сволочь. Она даже не причем в смерти Айше, а только стала такой же жертвой как ее мать.
Я корил себя за мою чудовищный поступок, хотел извиниться перед ней, искупить вину. Но потом пришла бабушка, не сказала, а накричала чтобы я непременно женился на Ясмин, на принцессе, которую я жестоко насиловал при мертвом отце и забыть это как страшный сон. И тогда я понял извиняться я не умею и все равно не смогу. А дать ей статус жены шейха и обеспеченную жизнь я смогу. Только проблема в том, что она со мной не будет счастлива, и она еще не знает про меня совсем ничего, и я бы не хотел, чтобы она знала мою темную сторону.
Но подумал о ее матери, решил, что моя вина, и я должен ее исправить, ведь на том свете Айше меня не простит. Я уверен.
Ясмин не смотря на все это выдержала психику и вернулась своё прежнее русло, только стало еще жёстче. Больше нет той озорной и счастливой девочки, которая всем улыбалась. Свои восемнадцать лет она стала уверенная в себе девушка, которая не даст себя в обиду. Мне крышу снесло, когда я узнал, что имела вольность и дерзко поселиться у меня в покои. Я не знал, что делать с ней, и хотел ее жестко наказать или загубить ее душу. Выбрал другой способ, за трахать ее же ненавистную наложницу перед ее глазами. Пусть знает, что выше моей головы не стоит прыгать. Но даже так, мне самой было приятно лежать с ней в одной кровати и чувствовать ее запах в моей постели, а самое блаженство, под рукой ощущать ее теплое тело. Я начал уже сходить с ума, не мог сдерживать свое из голодавшего зверя внутри, что так просился выйти снаружи. И не мог ночевать с ней в одной комнате, боясь ей навредить. Вернулся к себе в комнату когда-то считалась моей и до ночи мучил не известную мне наложницу, но даже и так, я ощущал не тот привкус, а хотелось попробовать ту, что так сладко спала у меня на кровати. Бедная наложница без имени увезли от греха подальше гарема, почти живую, мне не волновало, что с ней будет, приказал всем зарыть рот и молчать об этом.