Этот смех преследовал Лею всю ночь, сквозь его смех звучали слова другого гала :« ты пожалеешь, что родилась на этот свет». Лее всё время снились кошмары, во сне её преследовал гал, он протягивал к ней свои длинные руки, хватая и лапая её по всюду. Лея даже во сне не могла забыться, всю ночь ей снился обнажённый гал и в этом сне теперь она была на месте своей матери… Лея проснулась посреди ночи в холодном поту, вскочив в кровати от преследовавших её кошмаров. Она спала всего лишь пару часов, но как бы она ни старалась заставить себя вновь уснуть, сон никак не шёл. Лея ни как не могла забыть то, что видела в окне. Стоило ей закрыть глаза, как ей снова представлялись мать с галом с его мерзким органом. Неужели когда-нибудь и она станет такой же, как мать? Стоило Лее только представить себя на месте матери, как её лапают руки гала, как она задыхается под его потным и тяжёлым тело, как его омерзительный фалос… От этих мыслей Лея вновь почувствовала приступ тошноты, что ей пришлось встать и выйти на улицу вздохнуть глоток свежего воздуха.
Асгард мог бы сейчас находится совсем в другом месте, а не в этом забытом богом месте, в резервации для преступников, про которых уже все забыли, которые были никому не нужны. Асгард с удовольствием наслаждался бы жизнью, брал бы от неё всё, что ему положено его привилегиями, а уровень привилегий был у него самый высокий, что открывало перед ним все двери, у него могло быть всё, что бы он не пожелал, достаточно было лишь одного желания, одного его слова. Но Асгард сам лично отказался от роскоши, от той жизни, которая ждала его по ту сторону. Асгард помнил своё беззаботное и ещё счастливое детство, когда отец его ещё был жив, это было самое безмятежное время. А затем его жизнь разделилась на до и после… От воспоминание Асгард и сам не заметил, как хрустнуло стекло бокала в его руке, как острые осколки врезались в кожу. Асгард не понимал, откуда она взялась, он смотрел на алую кровь, которая медленно стекала по руке и капала на пол. Асгард перевёл взгляд на кровавое пятно на полу, оно было похоже на сок ягод и теперь воспоминания Асгарда перенёслись в тот день, когда он впервые разглядел Лею. Тогда она напомнила ему маленького и взъерошенного воробышка, но уже тогда Асгард обратил внимание на её большие и зелёные глаза, которые казались ещё больше на худом, с выступающими скулами лице. Когда он взглянул в эти бездонные зелёные глаза, то увидел в них совсем не то, что ожидал. Асгард хотел увидеть в них ужас и страх, ведь именно так смотрели на гал бросы (брос-так галы называли местных осужденных). Бросы боялись посмотреть им в глаза, которые при встрече с галами сторонились их, обходя стороной. Но эта маленькая и худая девчонка с вызовом смотрела тогда на него. Асгард смотрел на Лею и видел в ней её мать. Её мать… Мэдисон Блэр… Одно её имя приводило его в бешенство, его всего трясло от одного её вида. Именно из-за неё он здесь, а не там, где его ждут роскошь, любовь и внимание. Он здесь, чтоб заставить страдать Мэдисон, чтоб отомстить ей. Асгард понимал, что девчонка Мэдисон ни в чём не виновата, но сердце требовало мести. Ему было мало, что Мэдисон и так поплатилась сполна, он видел как она низко пала, попав сюда, как сгибалась она под суровыми и жестокими условиями жизни резервации, как тяжело ей было переступить через свою гордость. Оказавшись в резервации, Мэдисон была полностью подавлена и не было у неё другого выбора, кроме как отдаться безжалостным и грубым галам, чтоб хоть как-то просуществовать здесь и не умереть с голода. Мэдисон была красивой женщиной и сразу привлекла внимание гал, жестоких и безжалостных, которые правили здесь всем и всеми, они устанавливали свои правила и не знали слова нет, им нельзя было отказать. Асгард видел, как угосает со временем взгляд Мэри, становясь пустым. Он помнил, как из гордой красавицы Мэдисон превращалась в обычную местную шлюшку, как она сдалась, низко пав. Казалось Асгард достиг своей цели, полностью разрушив жизнь Мэдисон, но и этого ему было мало. Его душа всё равно не находила покоя, ведь он столько времени дышал злобой, жил ради мести. Асгард уже не мог жить по другому. Он не чувствовал удовлетворения и отомщения. Тогда-то Асгард и решил, что и дочь Мэдисон должна поплатиться за деяния своей матери, чтоб Мэдисон видела страдания своей дочери, чтоб Мэдисон мучалась от мысли, что это она виновна в мучениях дочери.
Лея надела платье, сшитое матерью в честь её дня рождения. Это было самое обычное платье ниже колен серого цвета с высоким воротом и длинными рукавами. -Спасибо,-поблагодарила Лея мать. Лея хотела бы обнять её, прижаться к ней, но Мэдисон уже отвернулась. Лея с горестью смотрела в спину уходящей матери и ,глядя на поникшие плечи, вспоминала то время, когда они были счастливой семьёй, где она росла любящим ребёнком и чувствовала любовь родителей, она ещё помнила нежные объятия отца, ласковые руки матери, помнила, как она каждый раз перед сном обнимала и целовала её. Лея помнила свою мать любящей, заботливой, на её лице всегда светилась улыбка… Когда вдруг её жизнь разделилась на до и после…