— Посмотрите, они обратно едут! — воскликнул Бруно. И вправду уже приободрившийся бедуин показался из-за пальм, уверенно двигаясь к милосердным победителям. Его соплеменник дожидался его в под пальмами. Приблизившись, он, обращаясь к Ульриху, стал что-то отрывисто говорить на гортанном неизвестном крестоносцам наречии. Но тот только удивленно поднимал свои белесые брови, силясь понять хоть что-то. Закончив свою речь, вождь бедуинов вознес к небу руки, вознося хвалу своему аллаху, и снял с пальца золотое кольцо с крупным рубином.
Довольные улыбки пробежали по лицам тевтонцев, и подарок перекочевал в руки Ульриха.
— Он благодарит тебя, — пояснил Бруно.
— Я и так это понял, — пробормотал немного смущенный Ульрих, рассматривая дорогое украшение.
— Это кольцо спасет тебя в трудный час, как спас и его, — Бруно развел руками, как бы извиняясь за неточный перевод, — он так вроде говорит. Он утверждает, что это древний родовой талисман…
Ульрих потер дорогой камень о грубое сукно плаща и спрятал подарок в поясной мешочек.
— Ладно, говорят, на востоке от подарка нельзя отказываться, — хмыкнул он и хлопнул по боку коня бедуина, как бы отправляя прочь. Тот не заставил себя уговаривать и лихо помчался, через несколько минут только легкое облачко пыли на фоне заходящего солнца напоминало о нем.
— Ворота! Ворота! — услышал голоса часовой внизу на дороге и, протиснувшись широкими плечами в бойницу, посмотрел со стены башни на дорогу.
А по ней, вздымая облако раскаленного песка, в направлении замка Атлит мчалась беглой рысью группа всадников в белых плащах с крестами. Они мчались с такой скоростью, что стражник, осмотрев, насколько он мог, всю дорогу, с удивлением не обнаружил погони. Однако он стал поспешно опускать подъемный мост, как этого требовал устав. Заскрипели железные цепи и, как бы нехотя, мост тронулся вниз. Всадники влетели в разверзнувшееся жерло главных ворот.
— Георг ранен! — осторожно снимая с коня друга, закричал Гарет.
— Что-то не очень заметно, — недоверчиво подумал стражник, осматривая Георга. Лишь по его бледному лицу можно было определить, что с ним произошло неладное. Но никаких следов ранения видно не было. Однако, сойдя с лошади, Георг зажал левой рукой пах и захромал в сторону казарм. На каменной мостовой остались следы крови.
— Бедуин хотел ударить Георга копьем в живот! Он отбил удар, но все-таки зацепило пах и ногу, — возбужденно рассказывал Гарет, потом улыбнулся, — рана, хоть и несерьезная, но может иметь большие последствия!
И он неожиданно резким движением схватил патрульного снизу за пах.
— Дурацкие шутки, англичанин! — охранник скорчился, пытаясь увернуться.
— Можно остаться без наследников! — констатировал Гарет, потом резко повернулся в сторону наблюдавших за происходящим оруженосцев, — я сказал — лекаря! Быстро!
Посыльные довольно поспешно привезли странного старика, на вид чужеземца. Его голова была чисто выбрита, одет он был в широкое шелковое одеяние желтого цвета. Местные жители, указав на него как на известного лекаря, предупредили, что обижать его не следует. Его личность была окутана ореолом колдуна или волшебника. Старик же, впервые попав в замок крестоносцев, с удивлением озирался по сторонам, рассматривая сложенные из грубого камня высокие стены и своды незнакомой архитектуры. Идущий впереди рыцарь толкнул ногой тяжелую дубовую дверь и, они, почти на ощупь, после яркого солнца, вошли в прохладное помещение, служившее крестоносцам спальней.
Георг сидел на столе, зажимая руками рану — из-под пальцев капала кровь. Старик отвел в сторону руку рыцаря.
— Да, — протянул он и, улыбнувшись, посмотрел на раненого. — Рана серьезная. Возможно, придется сделать обрезание, чтобы не было нагноения.
— Ни в коем случае! — взвыл Георг.
— Так будет безопаснее для здоровья. Тем более, что останется еще больше половины, — настаивал лекарь.
— Зачем мне половина! — закричал Георг, обратно зажимая пах, — лучше умереть!
Вся казарма просто умирала со смеха. Хотя испуганному рыцарю было явно не до шуток…
— Вы, наверное, опасаетесь за свои возможности после операции, достопочтенный рыцарь, — вежливо обратился к раненому смуглый старик. — Но вы зря волнуетесь. И с остатком этого важного органа вы будете желанным гостем в лоне любой женщины, если будете умело пользоваться своим орудием.
— Так я тебе и поверил, — Георг исподлобья глядел на старика.