Его встретили вопросительные взгляды друзей.
— Завтра начинаем, пораньше, до рассвета, — успокоил их он. — И приготовьте все необходимое.
— Каждое ведро глины из колодца, — настоятельно выговаривал стоящему по струнке перед ним слуге Феликсу комтур, — каждый камень или предмет не должен пройти мимо твоего вездесущего носа незамеченным! Обо всем мне доложишь!
— Слушаюсь, господин! — ответил Феликс и поклонился.
Еще звезды не погасли на небосклоне, а рыцари принялись за дело.
Спустившись по веревке в колодец, они и вправду убедились, что воды не более, чем по щиколотку.
— Надо копать, пока прохладно, — заметил Ульрих. — Вы ройте колодец, а мы с Гаретом откопаем фундамент старой стены.
— К тому же за нами слежка! — отдался эхом в каменной трубе колодца сверху шепот Бруно. Он недвусмысленно сделал жест куда-то в сторону.
Ульрих махнул головой и принялся ожесточенно долбить киркой. Ведра с каменистым грунтом высыпали в стороне. Гарет наверху время от времени прикладывал отвес — камень на длинной веревке — к теплому месту на стене. Оно было действительно теплое в эти предрассветные часы!
— Не быть бы беде, — засомневался мысленно Ульрих, но вслух ничего не сказал.
— Что-то тут, кажется, есть, — прошипел друг.
Он стоял на коленях в выкопанной ими яме, весь измазанный в глине, и нащупывал что-то перепачканными в глину пальцами внизу, в кромешной темноте. Потом Ульрих заменил его.
Действительно, и он нащупал в открывшейся стене внизу большой квадратный камень с кольцом в углублении посередине. Рыцари пропустили через кольцо веревку и дружно дернули. После третьей попытки камень сдвинулся. Гарет потянулся к факелу. Ульрих приложил палец к губам и указал наверх.
— Светить нельзя, — понял его Гарет. Через открывшееся отверстие пролезли в маленькое помещение, выложенное из обожженного кирпича странной формы
Только забравшись внутрь помещения, друзья зажгли огонь. Картина, открывшаяся перед ними, потрясла рыцарей. На большом, напоминавшем трон кресле слоновой кости, в углу каменного мешка, сидела, опустив на плечо голову, прекрасная девушка, одетая в голубой с золотом наряд. Ее черные волнистые волосы струились по изумительной формы плечам и груди и ниспадали до самой талии. Мертвенно бледное лицо украшала ажурная золотая диадема. Крупные алмазы, рубины и изумруды сверкали на ней при свете зажженных факелов. Шея, руки, пальцы, талия, щиколотки изящных ног был украшены драгоценными ожерельями и браслетами. Глаза ее были скрыты под большими густыми ресницами. И все прекрасное лицо и поза выражали невыразимое страдание, которое она испытала в момент смерти.
— О, Пресвятая Дева! — воскликнул Гарет и сделал шаг к девушке.
В этот момент тело страдалицы рассыпалось в прах. Лишь драгоценные украшения, со звоном падая на сиденье и каменный пол, остались лежать на сиденье смертного трона и вокруг него. Рядом с креслом Гарет увидел большую деревянную шкатулку из кедра. Как только он приоткрыл крышку, шкатулка моментально рассыпалась в пыль. На пол кельи покатились драгоценные камни и золотые монеты неизвестной чеканки.
— Это была Лала! — скорбно сказал Ульрих товарищу и, повернувшись к трону, добавил, — прости нас, Лала, что мы нарушили твой покой.
— Но она же сама просила тебя, — удивился Гарет.
— Да, и приказала забрать эти богатства, — подтвердил Ульрих. — И не отдавать их ордену.
Ульрих достал припасенные заранее нитки и иголки, и друзья, распоров складки своих промокших и измазанных одежд, зашили все найденное. Еще что-то блеснуло в темноте.
Ульрих приблизился к этому месту и осветил его факелом. На камне лежал золотой браслет Лалы. Он таинственно мерцал в тишине. Ульрих вспомнил, как он целовал ее руки, на которых и увидел это украшение. Сердце его сжалось, он наклонился на одно колено и взял немного праха — того, во что обратилось тело несчастной красавицы.
— Улетай в рай, моя дорогая! Может, там тебе воздаст Господь за ту подлость, что сотворили над тобой люди из-за того, что ты была так прекрасна! — и вдруг он ощутил, как кто-то нежным прикосновением коснулся его губ, — он узнал знакомый аромат. В голове отпечатались ее слова:
— Спасибо, мой возлюбленный, за то, что помнишь обо мне! Когда рассыпалось мое тело, больше ничего меня не держит здесь! Я тебя никогда не забуду! Прощай!
Рыцари установили святое распятие в месте последнего успокоения несчастной жертвы.
Выбравшись из подземелья, они отправились к колодцу. Бруно и Георг давно подкопали на указанную глубину дно колодца. Георг, который копал последним, едва успел выскочить из темного жерла — в него хлынул поток леденящей кристальной воды. За небольшое время колодец был наполовину затоплен открывшимся потоком.