Колдер раздраженно отмахнулся.
– Глупости. В Брук-Хаусе не водятся крысы. У вас слишком бурное воображение.
По непонятной причине его слова еще сильнее ее разгневали. Дейдре указала дрожащим пальцем на дверь.
– Уходите!
Колдер замер.
– Я тут хозяин.
На этот раз она, прищурившись, посмотрела на него.
– Я чувствую, что вот-вот расплачусь. Слезы подступают к глазам. Реки слез! Вы готовы их осушить?
Слезы? Колдер непроизвольно отшатнулся.
– Э… Я пришлю к вам горничную, хорошо? – сказал он и поспешно ретировался к двери.
Дейдре насмешливо смотрела ему вслед. Насмешливо и сердито. Или то был не гнев, а разочарование?
– Ее зовут Патриция, – крикнула она вслед убегающему супругу.
За кого она его принимает? Она что, думает, что он не знает, как зовут его собственных слуг? Впрочем, рыжеволосая девица, что явно нервничала, когда входила в спальню к Дейдре, не показалась Колдеру знакомой. Он что, недавно увеличил штат прислуги? Надо спросить об этом Фортескью.
Еще одно дело, которым ему предстоит заняться после короткой вечерней прогулки, – дабы прочистить нос от запаха его аппетитной, но безумной супруги. Да, прогулка пойдет ему на пользу.
Едва за Брукхейвеном закрылась дверь, Дейдре опустилась на четвереньки и принялась обшаривать комнату в поисках котенка. Когда Патриция открыла дверь, она застала свою госпожу сидящей по-турецки на полу с растерянным выражением лица.
– Пэтти, ты видела… – Дейдре нахмурилась. Колдер не позволял заводить домашних любимцев.
– Простите, миледи, я не видела мышь… если только вы не хотите, чтобы я сказала маркизу, что я ее видела?
Дейдре удивилась.
– Вы бы это сделали?
Патриция явно чувствовала себя не в своей тарелке, но была готова защищаться.
– Право, миледи, иногда необходимо идти на хитрость. Мужчина понятия не имеет о том, что нам, женщинам, приходится терпеть. Если леди хочет время от времени видеть мышь, она, как мне кажется, имеет на это столько же прав, сколько любой другой.
Дейдре рассмеялась, несмотря на то что проведенный ею вечер к веселью не располагал.
– Патриция, я не из тех дамочек, что любят закатывать истерики. Истериками едва ли можно чего-то добиться.
Патриция с улыбкой пожала плечами.
– Думаю, это зависит от того, какую задачу ставит перед собой леди. Несколько слезинок вполне способны заставить кое-кого пуститься в бегство, верно?
Дейдре протянула Патриции руку, и та помогла ей подняться с пола.
– У всех мужчин есть свой предел прочности.
Патриция покачала головой, приложив палец к губам.
– Его светлость – отличный парень, миледи. И не его вина в том, что он не знает, что делать с плаксами.
Горничная принялась расстилать постель, а Дейдре продолжила по-тихому обыскивать комнату. Котенка не было, хотя у двери остались грязные следы. Дейдре решила, что завтра ей так или иначе придется обыскать весь дом, потому что бродить по дому ночью и не навлечь на себя подозрений у нее после «попытки самоубийства» не получится.
А когда она найдет котенка, что ей делать с ним?
Лицо ее расплылось в довольной улыбке. Брукхейвену это едва ли понравится. С другой стороны, ей совершенно определенно дали понять, что Брук-Хаус не ее забота. Кроме того, Мегги была так одинока. И у Мегги было куда больше опыта в борьбе с его светлостью.
Дейдре испытала нечто вроде укора совести при этой мысли. Но ведь не она начала эту войну, верно?
Глава 10
На следующее утро Колдер сел завтракать в тот же ранний час, что и обычно. Тарелка с привычными яйцами и ветчиной стояла по центру, чашка с кофе – справа, а утренняя газета летала слева. Фортескью, как всегда, стоял на почтительном расстоянии, готовый налить, сервировать или убрать то, что потребуется.
Все происходило в точности так, как и много лет до этого. Год за годом каждое утро Колдер садился за стол и наслаждался завтраком в одиночестве, и никто не нарушал эту утреннюю идиллию…
Колдер поставил чашку на стол, возможно, чуть энергичнее, чем требовалось, и сделал отмашку Фортескью едва ли не раньше, чем тот подался вперед, чтобы обслужить хозяина. Черт побери, теперь он был женат и больше его ничто не вынуждает есть в одиночестве!
Колдер уставился на тарелку. Ветчина и яйца этим утром. Ветчина и яйца каждое утро. Ветчина и яйца, когда ему было двадцать. Ветчина и яйца, когда ему было десять.
Его отец, бывший маркизом до того, как титул перешел его сыну, был мужчиной энергичным, как говорится, человеком действия. И еще он был ранней птахой.