***
Утро началось шумно. В дверь купе начала стучать проводница, одновременно на подушке прямо возле уха завопил телефон.
– Все, все, проснулся! – проорал я обоим.
Стук в двери стих, а вот телефон продолжал разрываться, отдаваясь в больной с похмелья голове грохотом ниагарского водопада.
«Да кому ж там приспичило-то в такую рань?»
Впрочем, девять часов буднего дня – вовсе не ранее утро для работающих людей. О чем я с трудом, но все же вспомнил. И, кряхтя, дотянулся до трубки, провел пальцем по экрану, принимая вызов. Заодно глянул, чей номер высветится на дисплее. Звонил Жора Галкин.
– Да, слушаю, – звуки из пересохшего горла вырывались сиплые и невнятные.
– Саня? У тебя все в порядке? – поинтересовался друг. Голос его звучал как-то настороженно и без привычного веселого оптимизма.
– Чуть хуже, чем обычно по утрам, – нехотя признал я.
– Заболел? – слышно было, что Георгий не на шутку встревожен.
– Не совсем.
– Неужели надрался?
Угу. – Признаваться в том, что сидел в купе и пил в одиночку, было не слишком приятно.
– Больше ничего не хочешь мне объяснить? – поинтересовался друг.
– А что еще?
– Знаешь, я сегодня утром обнаружил, что ты в третьем часу ночи прислал мне СМС.
– Ну и? Договаривай, не томи. – Я не помнил ни о каком СМС. Даже причину своей неожиданной и незапланированной пьянки не мог припомнить вот так сходу.
– Ты – урод. – Сообщил Жора.
– Это не новость, – скривился я.
– Понимаешь, Саня, в чем проблема. Это я сейчас тебя не обозвал. Это я тебе процитировал твою СМС.
– То есть?
– То есть, ночью ты прислал мне СМС, в котором сообщил мне, что я – урод. Хотелось бы понять, что случилось и к чему мне готовиться.
И вот тут меня накрыло… Память включилось внезапно и вся – словно зажгли электрическую лампочку в чулане, и сразу стало видно, что где стоит и лежит. Мысли о предательстве друга… Черное и вязкое, как мазут, отчаяние. Желание упиться до полной бесчувственности. Которое я, кстати, вполне успешно осуществил…
– Жора, ты мне ответь на такой вопрос: я ведь просил тебя перенести занятия с Полиной Лисицыной на следующую неделю? Просил. А ты что сделал? Сказал ей, что сам с ней позанимаешься, пока меня нет?
– Так это из-за своей ученицы ты так рассвирепел?! – Жора, похоже, просто не поверил своим ушам.
– Нет, Жора. Я рассвирепел из-за того, что человек, которого я считал своим самым близким другом! Да что другом – самым близким человеком – воспользовался моим отъездом, чтобы подкатить яйца к девушке, за которую я его лично просил. Ведь я же просил тебя, Жора – не трожь! Не лезь! А ты?..
– А я подменял Виктора у стойки администратора, когда позвонила Полина и поинтересовалась, почему не может связаться с тобой. Я объяснил ей, что ты отправился в командировку и вернешься только к понедельнику.
– И?..
– И предложил ей приехать сегодня к семи вечера, как ты и предлагал ей в своем голосовом сообщении, которое – можешь не сомневаться – она получила и прослушала. Или ты предпочел бы, чтобы девчонка решила, что ты уехал и не поставил в известность об очередном переносе занятия не только ее, но и меня – своего партнера и совладельца школы?
– Значит, она не дозвонилась до меня и решила позвонить администратору?
– А что тебя смущает, Саня? По-моему, абсолютно разумный и логичный поступок. Извини, но складывается такое ощущение, что из вас двоих мозг отшибло у тебя, а не у твоей ученицы.
– Жора!
– Что – Жора? Мне теперь каждое утро ждать от тебя сюрпризов? Или раз в неделю будешь сообщать мне, что я – урод?
– За урода – прости. Не в себе был, – повинился я.
– А сейчас – в себе?! – продолжал кипятиться Георгий. – Ты хоть помнишь, за что сейчас на меня рычал? Я, видишь ли, воспользовался твоим отъездом, чтобы под юбку к твоей Лисицыной залезть!
– Она не моя! – взревел я.
– Вот именно, Саня – не твоя! И не моя. А ты ведешь себя так, словно застукал меня в постели с твоей женой. Окстись, а? Не собираюсь я к Полине клинья подбивать. Мне пока еще твоя дружба и наше партнерство дороже, чем даже самая распрекрасная девица.
– Жора! – не сдержал я стона. Голова трещала, в ушах стоял гул, пересохший язык еле ворочался во рту, цепляясь за зубы.
– Что – Жора? – не сдавался друг.
– Прости. Не прав. Хотел бы оправдаться – да нечем. Сам не понимаю, почему меня так выбешивает все, что касается Полины.