Спросила меня в который раз она, усаживая на стул, где сидел спачбоб, вручив мне его в руки.
— У тебя все ровно получается лучше, — расплылась на моем лице улыбка, когда я почувствовал прикосновение её пальцев у себя на макушке, а затем и тёплый ветерок исходящий от фена.
Мне всегда нравилось когда она перебирала мои волосы, то сжимая их, то разжимая, гладя меня по голове. Но она это делала очень редко, чаще всего, когда сушила мне волосы. От удовольствия я даже прикрыл глаза, чувствуя, как маленькие пальчики двигаются по моей голове, будто масируют её, и это так расслабляло, что я не заметил как всё и закончилось. Понял я это, когда с еле слышным стуком положили выключенный фен на стол.
Обернувшись назад, я увидел как Катя опять увалилась на кровать, поедая остатки конфет, спрятаных под подушкой.
— Малая, ты не боишься потолстеть от такого количества конфет, которые ты ешь сама? — между делом спросил я, кидая в нее плюшевым.
— Я старше тебя! — протестовала она против своего прозвища, даже не ответив на шутку по поводу её веса. — И не называй меня так!
Треснула она меня ладошкой по плечу, когда я лег рядом, на соседнюю подушку лицом к ней.
— Буду тебя называть как захочу, Ма-ла-я, — по буквам произнес я, наблюдая за любимой реакцией, которая следовала после этого.
— Тогда я съем все конфеты, а тебе не оставлю ни одной, — показала она мне язык, доставая новую конфету.
— Ах так значит! — навис над ней. — Тогда на Новый год я не возьму тебя вместе с твоей подружкой и её парнем на дачу, кататься на лыжах и отдыхать. Мы с пацанами будем сами встречать праздник без тебя, — теперь уже я показал ей язык, наблюдая за колейдоскопом эмоций на её лице.
— Нет, я тоже хочу, — с этими словами она запихнула мне в рот одну конфету, успев я только это осознать.
Господи, до чего же она милая! Как же хочется её поцеловать, но нельзя. Мне нельзя. Дружба. Мы друзья, а друзья не должны переходить границу дозволенного.
— Я спать хочу.
Увалился на неё, положив голову на плече так, что нос утыкался ей в шею. Ощущать её так близко было одновременно приятно и болезненно.
— Эй, я тебе не подушка!
Протестовала она, пытаясь скинуть меня с себя, но ничего не выходило.
— Дай мне так чуть-чуть полежать и я потом сам встану, — пробормотал ей в шею, касаясь иногда губами гладкой кожи, которая пахла апельсинами.
«Всё-таки она пользуется тем гелем для душа, который я подарил ей недавно в честь Наступающего Нового года.» — улыбнулся я, чувствуя как провалилась в сон, где всё так, как я мечтаю.
Там я могу касаться её когда захочу. Могу поцеловать и меня никто за это не осудит, а она ответит мне на поцелуй с той же пылкостью, что и я. Это место, где я могу ей хоть каждую секунду говорить о том, как безумно её люблю и не представляю, чтобы я делал если бы её не было со мною. Это то место, где она тоже любит меня до дрожи по всему телу.
Она.
Проснулась я посреди ночи, чувствуя что-то тяжёлое на себе. Открыв глаза я только сейчас вспомнила, где я уснула и как.
На данный момент я лежала в кровати своего лучшего друга с ним же в обнимку. Ну если точнее – он навалился на меня и заключил в медвежьи объятия, не давая сделать лишнего движения.
Вот как я умудрилась вот так вот уснуть? Это просто не возможно. Но почему-то я сразу отрубилась, даже не смотря на то что Влад привалил меня всем своим телом.
«Так, Катя, хватит здесь лежать, нужно собираться домой,» – отругала я себя за свою не осторожность, по которой уснула в комнате все-таки парня.
Я потихоньку начала убирать руку Влада со своего плеча, чтобы вылезти из-под его тела.
Ну что-же первая преграда пройдена, осталось немного его подвинуть и я свободна. Но моим планам не суждено было сбыться, потому что как только я почти выбралась, он перевернулся на бок прижав меня спиной к себе, крепко на крепко держа за талию, чтобы не сбежала.
– Не уходи к нему...
Пробормотал мне в шею он, потервшись об неё носом, после чего по моему телу пробежал табун мурашек.
«Так, Катя, он твой друг и ты не должна думать о нём, как о парне. Не должна. Не должна... Не должна!»
Мысленно повторяла я всё это скороговоркой, но как можно не думать о нём, как о парне, если от так прикасается?
Когда по телу идёт дрожь, когда сердце так гулко стучит, что кажется будто его можно услышать за несколько киллометров отсюда. А его дыхание, щекочещее волосы возле моей шеи, которое выбивает меня из колеи.
«Он друг. Он друг. Он друг. Он друг... Он друг!»
Твердила я себе, но разве можно иметь к друзьям, пусть даже к лучшим, такие чувства и думать о их прекрасном теле, краснеть, как ребёнок?