Но Вейнингер уже не принадлежал этому миру. Мысли и чувства истощили его, вычерпали до дна. Опустошенный, в полном моральном и физическом изнеможении, он снимает номер в доме, где умер Бетховен — на Шварцшпаниерштрассе. Утром 4 октября 1903 года портье обнаруживает в номере умирающего двадцатитрехлетнего юношу с пулей в сердце. Вейнингер, как подобает настоящему мужчине, сам выбрал конец своему мучительному жребию.
Несомненно, Вейнингер — психопат, боявшийся женщин, страшившийся собственной сексуальности, еврейский антисемите комплексом неполноценности. Но в таком случае — что нашли в нем такие рафинированные души, как Карл Краус и Курт Тухольский? Почему он вызвал восторженное изумление у Зигмунда Фрейда?
Вейнингер очаровал этих людей тем, что отважно перекинул мост между биологией и культурой. В том, что касалось его взглядов на биологически утвержденные половые роли, этот ненормальный австриец был первым эволюционным психологом. С его точки зрения, готовка и вязание были не чем иным, как «вторичными женски-ми половыми признаками». Но в известном смысле взгляд Вейнингера на половые роли отличается поразительной современностью. Ведь нет никакого сомнения в том, что существуют мужчины, обожающие готовить, и женщины, увлеченно занимающиеся физикой и математикой. Вей-нингер не верил ни в мозговые борозды, ни в мозолистое тело, ни во врожденные мозговые модули. Он верил в теорию основополагающей бисексуальности мужчины и женщины. Согласно этой теории, в каждом мужчине есть нечто женское, а в каждой женщине — нечто мужское. Короче, и мужчины, и женщины несут в себе какие-то признаки противоположного пола. Так, невзирая на четкую определенность мужского и женского начал, существует полная неопределенность относительно того, что такое человек.
Эта идея восходит к берлинскому отоларингологу Вильгельму Флису, который, правда, не очень сильно радовался успеху книги Вейнингера. Юный психологи философ сделал из частного воззрения Флиса всеобъемлющую теорию полов. Согласно ей, каждый человек является от рождения существом двуполым, и только относительное преобладание той или другой части превращает его либо в мужчину, либо в женщину. Таким образом, биология определяет только внешнее половое «устройство», но не социальную половую роль. Каждый человек, по Вейнингеру, ищет и находит себя в своем поле. То, что я — в сексуальном и эмоциональном плане — хочу получить от представителя противоположного пола, в большой степени зависит от соотношения мужского и женского начал в моей психике. Мужественные мужчины любят женственных женщин, а женоподобные мужчины — мужеподобных женщин. Всякое отношение венчается платоническим целым, таков, по Вейнингеру, закон влечения.
Идиотическое мнение Вейнингера о том, что представители обоих полов должны изо всех сил стараться искоренить в себе «Ж» — женское начало, — подпортило основную и очень ценную идею его книги, идею отделения биологического пола от социального. Согласно этой идее, мужское или женское поведение зависит от того, какую половую роль мы себе приписываем, т. е. от понятия, введенного в 1955 году в научную практику американским психологом Джоном Уильямом Мани — от нашего психологического и социального пола (по-английски, gender). Своим разделением биологической и социальной половой роли Вейнингер открыл путь идее, которую проклял как совершенно бессмысленную, — идее феминизма!
Нас к этому принуждают!..
Феминизм имеет долгую историю, и, естественно, это направление не дожидалось появления книги Вейнингера. Тем не менее этот австриец совершенно парадоксальным образом вдохновил теоретиков феминизма. История феминизма начинается самое позднее — с Великой Французской революции, провозгласившей свободу и равенство для всех людей. Все люди — это значит, включая и женщин, невзирая на то, что многие просветители и революционеры смотрели на этот вопрос иначе. Надежды на эмансипацию женщин в патриархальном обществе XIX века оживились в ходе промышленной революции. Среди сторонниц равных прав для женщин было немало социалисток. Карл Маркс пообещал, что, когда с развитием техники наступит равенство рабочих и господ, то выиграют от этого и женщины. При этом речь не шла об уравнении психологических ролей. Женщины — это женщины, а мужчины — это мужчины. Так и должно остаться навек, но уничтожению подлежало угнетение одного пола другим.