— нет шансов.
—
Матвей зашел в ванную, включил воду, присел на край, чтобы потрогать температуру и задумался. Он решил искупать Агату полностью, но процесс поставил его в тупик. Уже раздевшись до пояса подготовил полотенца, мыло, масло для тела, шампунь. Сложил принадлежности на деревянную табуретку у края ванной так, чтобы были в зоне доступности. И поднялся с первого этажа за девушкой в спальню.
Агата спала тихо, щеки отдавали румянцем. Матвей откинул одеяло, бережно приподнял ее и стянул свою футболку, что одевал вместо пижамы. Уложил обратно на подушку, придерживая одной рукой шею и голову. Его взгляд упал на обнаженную грудь, белоснежную в сравнении с загорелым телом. Кожа, не защищенная одеждой и одеялом отозвалась на ветер от движений, светлые тонкие волоски встали дыбом от прохладного воздуха. Матвей склонился, и на секунду нахмурился. Взялся за ткань черных трусов, потянул медленно, чтобы кружева не закрутились и не врезались в кожу. И остановился. Напряженная складка застыла на лбу. Мгновение и он потянул снова. Отбросил трусы как и футболку на кровать, распрямился и подхватил Агату на руки.
Просторной ванной комнатой никто никогда не пользовался. Бежевые стены отдавали свет теплым, словно нагретым оттенком. На них лианами свисали растения. Суккуленты во флорариумах, драцены, хлорофитум и калатея в высоких горшках стояли на деревянных стеллажах и у широкого окна. Уют и расслабленность дополняли полочки, заполненные баночками с кремами, мылом, духами и сложенными махровыми халатами.
Вода добралась до половины ванной, когда Матвей резко ступил в нее, выровнял равновесие на скользком дне, крепко прижимая к себе Агату и остановился. Он осмотрелся, выходить из ванной уже неудобно. Так и не сложил плана идеального купания, Матвей отвлекся от задачи, раздраженный чувством, появившимся при взгляде на обнаженную Агату. Он подумал еще несколько мгновений, и сел в воду, уложив девушку поверх своего тела. Вещи стали еще сложнее… Мужчина погрузился ниже, выключил кран и расслабился. Ее щека нежно прикасалась к его груди, он обнял ее голову и начал гладить. Спящая красавица.
Вода начала остывать, Матвей потянулся за мылом и уже без нерешительности провел по рукам девушки, перешел к животу, поднял ладонь к груди. И тело Агаты отозвалось снова. Второй рукой он непроизвольно медленно сжал плечо девушки, закрыл глаза, вдохнул. И опустил руку к бедрам — сначала внешней стороне, колено, внутренняя сторона. Он старался не ласкать ее, а мыть. Но кожа, запах, близость и отклик тела зубьями вонзились в его чувства. Матвей скривился на себя, дышал ровно, коротким вдохом. Он в последний раз набрал мыла, начал движение с живота по боковой вниз. И она отзывалась. Матвей дотронулся до Агаты с нежной уверенностью, чтобы мыло не оставалось долго на коже. Она застонала. Его рука замерла. Минута. Матвей считал и брал волю под контроль, чтобы заглушить всплеск чувств "не отпускать ее", "чувство ее отклика", "чувство желания от ее тела, чтобы его дальше ласкали". Рука оставалась между ее бедер, Матвей медленно потянул ее и Агата проснулась. Она распахнула глаза, и как русалка молниеносно скользящим движением перевернулась, села на мужчину. Ее руки уперлись ему в грудь, губы в удивлении приоткрылись. Она поддалась вперед, чтобы поцеловать.
я думала, что выдумала тебя. — сказала Агата тихо. — Что ты не настоящий…
так и есть Агата, — ответил Матвей, удерживая захват ее шеи в руке — я не настоящий.
Его рука медленно сжала шею и она снова погрузилась в глубокий сон.
Эпилог
Матвей отвез девушку домой, когда она уже выздоровела и должна была очнуться. Он оставил ей кулон. Они не встретились, но для нее наступил покой. Дома, в родительской квартире, думала о безусловной любви, которая помещается внутри и никогда не исчезает. Ты не чувствуешь каждый день, не страдаешь, не тоскуешь. Но ты не одинок. Это солнце внутри тебя, спокойное.
Больше книг на сайте — Knigoed.net