Кэрол Маринелли
Любовь всегда права
Return of the Untamed Billionaire
Copyright © 2016 by Carol Marinelli
«Любовь всегда права»
© «Центрполиграф», 2020
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2020
Глава 1
Она всегда танцевала только для него.
В этот вечер в Лондоне в последний раз давали балет Стравинского «Жар-птица».
В прошлый свой приезд в Лондон она танцевала одну из царевен и значилась дублершей исполнительницы главной партии.
Теперь, когда по просьбам публики этот потрясающий балет возобновили, Аня уже стала примой балета Татьяной, и те, кто собрались в зале, пришли сюда, чтобы посмотреть именно ее.
Театр был полон, ей сказали, что сегодня вечером среди зрителей будет герцогиня, но Аня все равно танцевала только для него. Для Романа Зверева. Первой и единственной любви в ее жизни.
Не считая балета.
Многочасовые занятия, абсолютное владение своим телом, жесточайший репетиционный режим и бесконечное стремление к совершенству – все это она делала для себя.
Но, выходя на сцену, она танцевала для него.
Теперь она пользовалась отдельной гримерной. Подобно большинству артистов Аня была суеверна, и стол в ее гримерке напоминал алтарь. Он был заставлен безделушками-талисманами, собранными за долгие годы. Специальный грим и кисточки были тщательным образом разложены в особом порядке.
Она уже разогрелась. Забинтовала израненные пальцы ног и отбросила в сторону разбитые пуанты – новая пара уже приготовлена. Свои каштановые волосы Аня убрала в высокий тугой пучок и выбелила лицо. Осторожно наложила золотые тени и подвела черной тушью светло-зеленые глаза.
Все делалось строго по порядку. До начала оставалось полчаса, и Аня, выпив кокосовой воды, медленно сжевала половинку банана. Вторую половинку прима аккуратно завернула и отложила в сторону, ее она съест в антракте вместе с маленькой шоколадкой.
Аня любила шоколад. Он напоминал ей о Романе.
Покончив с едой, она вытерла рот салфеткой и водрузила на голову убор из красных и золотых перьев. Потом тщательно закрепила его на волосах множеством заколок и шпилек. Наконец, довольная тем, что он держится крепко, Аня накрасила губы алой помадой и позвонила своей костюмерше.
Выскользнув из шелкового халата, она надела костюм – плотно облегающий темно-красный лиф с оранжево-золотым узором и пачку из десяти слоев ткани, расшитую шелковыми перьями. Аня подняла руки и проверила молнию. Костюм сидел идеально, открывая стройные линии ее длинных рук и ног.
За порогом театра в реальном мире ее миниатюрная фигура притягивала взгляды и вызывала удивленный шепот своей худобой. Однако все ее маленькое тело состояло сплошь из стальных мышц и отличалось удивительной силой.
О да, она работала над этим каждый божий день. Многочасовые занятия у станка, бесконечные репетиции и строгое самоограничение позволяли ее телу исполнять па, о которых другие могли только мечтать. Но, несмотря на годы, проведенные на сцене, сейчас, когда раздался второй звонок и костюмерша в последний раз осмотрела ее с головы до ног, Аня ощутила нервную дрожь.
Теперь она больше не Аня, она Татьяна.
– Merde! – бросила костюмерша балетный аналог напутствию «ни пуха ни пера» – и Татьяна кивнула, но ничего не ответила, потому что у нее слишком сильно стучали зубы.
Она набросила на голые руки и плечи тяжелую шелковую шаль, купленную в подарок для матери. Катя, мать Ани, вырастила дочь одна. Она работала в России поваром в детском доме. Недавно мать умерла, но успела увидеть свою дочь на вершине славы, за что Аня не переставала благодарить судьбу.
Аня помнила, как делала свои первые танцевальные шаги на кухне детского дома, где работала мама. Вместо того чтобы идти домой, в их маленькую холодную пустую квартирку, она шла в детский дом и отрабатывала шаги, чувствуя в желудке голодную боль из-за запаха тушеного мяса, которое готовила мать.
Иногда ей удавалось тайком попробовать его, но, если мать замечала, Аня получала увесистый подзатыльник.
– Ты что, хочешь стать такой же толстой, как я? – приговаривала Катя.
Конечно, иногда они ссорились, но только в те годы, когда Аня была подростком.
– Никаких мальчиков, – предупредила Катя, заметив, как Аня пялится на Романа. – Особенно таких, как Роман Зверев. От таких одни неприятности.
– Нет, – возражала Аня. – Он просто скучает без своего брата-близнеца.
– Близнеца, которого он колотил и запугивал.
– Нет, – снова заступалась Аня, – это потому, что Даниил отказывался идти в приемную семью без своего брата, и Роман только так смог его заставить.
– Не пререкайся. – Катя опустила рулонную штору и отправила Аню в дальнюю часть кухни. В этот вечер дома мать провела с дочерью строгую воспитательную беседу. – У тебя не должно быть никаких мальчиков. Чтобы добиться успеха в балете, ты должна думать только о танце.