«Господи, держи себя в руках, - проговорила я про себя, - это почти ребенок».
Но держать себя в руках было трудно, тем более я чувствовала сдержанный интерес с его стороны, интерес, которого он, похоже, стеснялся.
- А ты?
- Что? – погруженная в свои мысли я сразу не поняла вопроса.
- А ты? Где ты работаешь?
- В туристической фирме.
- Интересно наверное...
- Знаешь, я раньше тоже так думала, но на самом деле все не так, как себе представляешь...
- Это точно... – задумчиво ответил он. Его глаза наполнились светлой грустью и я тонула в них.
- Ты здесь работаешь? – поспешила я отвлечь его от грустных мыслей.
- Пока да...
- А потом?
- Не знаю, не от меня это зависит...
- Ты живешь с семьей?
- Нет, но они все равно всегда со мной.
- У меня тоже самое, они не со мной, но я всегда знаю, что могу рассчитывать на их помощь, на их любовь и заботу. Сейчас мне вспомнилось детство, как мама пекла пирожки с малиновым вареньем, а я всегда воровала их и ела еще до обеда. Отец мой много работал, поэтому с ним я проводила меньше времени. Мне всегда мама была ближе... А тебе?
- У меня нет мамы...
- Извини, - смущенно проговорила я, отмечая про себя, что сегодня почему-то говорю не те вещи.
- Ничего, - он слегка улыбнулся.
- Что ты любишь? – это был первый вопрос, который задал Данила.
- Литературу, музыку, дождь, путешествия... Много чего... А ты?
- А я люблю свою работу и закаты. Люблю, когда солнце уходит за облака, и они становятся розовыми... – он осекся, как бы боясь показаться смешным.
- Кого ты любишь больше всего на свете? – таким образом я решила выяснить есть ли у него подруга. Это было так по-детски глупо, но делать было нечего, прямо спросить я побоялась.
- Отца и... – он замолчал.
«Иии», - протянулось в моем сознании. Я смотрела на него, ожидая ответа. Он поднял глаза и посмотрел прямо на меня. Я вопросительно подняла бровь.
- ...И есть еще один человек...
- Девушка?
- Да, но это не то, что ты можешь подумать... Это не такая любовь...
- А какая?
- Я не могу объяснить...
- Ты давно ее знаешь?
- Да, очень.
- Может ты просто не хочешь признаваться, что любишь ее именно той самой любовью? – говоря это я подумала, что может опять сказанула лишнего.
- Нет, я не могу любить ее той самой любовью, как ты говоришь...
- Почему?
- Не могу, - он начал нервничать, но я не увидела ни капли злости в его безбрежных глазах.Было такое ощущение, что этот человек вообще не способен злиться.
Я не знаю, сколько чашек кофе мы выпили, с ним было так легко и хорошо. И я словила себя на мысли, что с удовольствием поцеловала бы его. В последнее время меня эти мысли вообще не посещали. И будь сейчас передо мною один из тех нагло-самоуверенных мачо, я бы с легкостью сделала это, но в данной ситуации это казалось почти нереальным. Но от своих идей я просто так никогда не отказывалась, наверное поэтому в свои двадцать два я ездила на своей машине, в своем деловом костюме... «и сбивала симпатичных мальчиков», - проговорил задорных внутренний голос, и я улыбнулась ему.Я его знала, и знала вестником чего он является. Я была в предвкушении, сгорая от нетерпения и его взгляда.
- У тебя красивая улыбка, - сказал он и покраснел.
«Ого! Вот это да! – подумала я. - Это не просто так. Сказать такое – для него это подвиг!»
Но вслух сказала лишь «спасибо».
- Ты любишь город? – допивая очередной кофе спросила я.
- Да, но иногда я от него устаю.
- Я тоже... Поехали, я покажу тебе одно место...
- Я не могу, я должен увидеть отца, он меня ждет...
- Мы быстро... – не унималась я.
- ... Я не должен был ехать... – говорил лн, когда мы уже подъезжали.
Я лишь усмехнулась в ответ.
- Сегодня был тяжелый день для нас обоих, «кусочек природы» не помешает.
Я пробиралась по знакомой тропинке глубже в лес, он шел следом.
- Ну вот, пришли, - оставляя последний куст позади проговорила я.
Он остановился, огляделся вокруг. Было видно, что вид его впечатлил.
Мы стояли возле холма, позади нас шумел лес, а впереди простирался зеленый луг, который встречался с небом где-то там, за десятки километров отсюда.
Я присела на траву, отметив про себя, что будет с моим костюмом после такового беспечного действия. Но это будет волновать меня потом, завтра, в моей настоящей жизни.
- Садись, - позвала я его.
Данила присел рядом и облокотился о склон холма. Я почувствовала его присутствие, почувствовала его рядом. Я подвинулась ближе к нему, так что его плечо касалось моего плеча. Он поежился, но не отодвинулся в сторону. Это меня обрадовало и придало мне смелости. Небо розовело, а там, у горизонта, начинало становиться золотым. Приближался закат. Мне было так хорошо молчать с ним. Солнце опускалось все ниже и ниже. Становилось прохладно, и мне очень хотелось закутаться в его мешковатую байку.
- Холодно... – проговорила я с намеком, но он молчал. – Закат, как ты любишь, - добавила я повернувшись к нему.
- Да, красиво, - повернул он голову и одарил меня своим взглядом.
У меня на лице, наверное,т было написано слишком многое, потому что он смущенно замер. Я потянулась к нему. Он оставался неподвижен. Я аккуратно, несмело дотронулась к его сжатым губам. Он дрожал, но не двигался. Я прижалась сильнее, он закрыл глаза. Я запустила руку в его черные как ночь волосы. Он несмело подался ко мне. Я начала его целовать. Он все также не двигался, но по его дрожи я могла понять, что он чувствует. Я обняла его другой рукой, и он сдался, он начал отвечать на мои поцелуи – робко, несмело... Потом вдруг отпрянул, посмотрел на меня испуганными глазами, встал и быстро зашагал в сторону леса.