Агата мутными глазами смотрела на него и беспрестанно кивала.
– Спасибо за компанию, – мягко продолжил Виктор. – Но пора отдыхать, ночь на дворе.
Он вынул несколько крупных купюр из кошелька и положил на стол. Агата уже без возражений взяла их и пожелала панам спокойной ночи.
– В замке открыт портал и видимо не один, – сделал вывод Виктор, когда они зашли к нему в номер. – И это работа как раз для тебя. Завтра же мы отправляемся туда и будем решать на месте и по обстоятельствам, как исправить ситуацию. Я вижу четкую связь между открытыми каналами в мир мертвых и чередой самоубийств.
Из записной книжки Виктора:
«Вот эта как будто вырезана из подкладки моего пальто, – сказала она Свану, показывая на одну из орхидей, с ноткой почтения к этому шикарному цветку, к этой элегантной сестре, неожиданно дарованной ей природой и хотя помещавшейся далеко от нее на лестнице живых существ, однако изысканно-утонченной и гораздо более, чем многие женщины, достойной быть допущенной в ее гостиную».
Марсель Пруст
Утром ловцы отправились в замок Пернштейн. На входе их встретил охранник, он строго предупредил, что достопримечательность закрыта для туристов и господам лучше приехать в апреле. Виктор не любил применять гипнотические методы без особого на то основания, хотя это был самый легкий способ заставить человека делать то, что от него требовалось ловцу. Но воздействие на психику всегда претило Виктору. Вот и сейчас для начала он предложил охраннику крупную сумму.
– Мы с другом приехали издалека, – увещевающим тоном начал он, – мечтали попасть именно в этот замок.
– Могу много интересного рассказать панам, – другим тоном ответил охранник, пряча деньги в карман куртки.
– Отлично! Как тебя зовут? – весело поинтересовался Виктор.
– Иржи, – ответил тот и улыбнулся в ответ.
Жак уже прошел на территорию, его чутье никогда не подводило, словно внутри был встроен некий радар, определяющий проходы в иные миры. Вот и сейчас, не дождавшись высшего, он почти бегом бросился к Рогатой башне, ощущая специфический, но такой знакомый ему холодок, идущий из нее. Но проникнуть в башню можно было только по переходу, находящемуся на уровне последнего этажа центрального здания. На счастье Жака, из дверей только что вышла какая-то старуха. Увидев у нее ведро и швабру, он понял, что это уборщица. Хоть замок и был закрыт для посещений, чистота в нем все равно поддерживалась. Старуха равнодушно поздоровалась с парнем, беспрепятственно позволила зайти в здание и отправилась по своим делам. А Жак двинулся, словно притягиваемым магнитом, наверх. Но он даже не дошел до перехода в Рогатую башню, а остановился в огромном Рыцарском зале. Прямоугольное старинное зеркало притянуло его, это был портал. Жаку бы дождаться высшего, но он не выдержал и решил глянуть, что там в «зазеркалье». Он ясно видел, что портал открыт, и шагнул в мутное марево перехода. Кратковременный мертвящий холод проник в его тело и сковал будто льдом. Но Жак уже знал по опыту, что главное не переставать двигаться, и неприятные ощущения пограничной зоны быстро пройдут. Так произошло и в этот раз. Его тело стало легким, и это был своего рода кайф. В мире мертвых Жак всегда ощущал странную потерю веса и будто плыл по воздуху. Он медленно двинулся вперед. «Зазеркалье» поначалу словно отражало Рыцарский зал, но очертания предметов выглядели немного размытыми и неяркими. И вот Жак увидел истертые ступени, ведущие куда-то вниз. Он приблизился и замер, изучая тьму под ногами. Разум заставлял его немедленно вернуться обратно и дождаться Виктора, но любопытство удерживало.
Жак по натуре был неимоверно впечатлительным, эмоциональным и жадным до острых ощущений. Ловцы и так обладали повышенной чувствительностью, а со временем она развивалась до немыслимых масштабов, и управлять эмоциями становилось все труднее. Для этого существовали особые тренинги, включающие медитацию и техники управления энергией. Но Жак недавно вступил в Орден и пока не научился полностью владеть собой. Он часто шел на поводу инстинктивных желаний, поэтому высший приглядывал за ним, не отпуская в «самостоятельное плавание». Но одно его качество было неоценимым для Ордена: парень не верил в любовь и не искал ее, он напрочь был лишен романтических настроений, относился ко всем проявлениям плоти цинично, девушек использовал лишь для снятия физического напряжения и по настоянию высшего вызывал для этих целей исключительно проституток.