Затем он стал целовать упругий живот Санни, медленно опускаясь все ниже и ниже, пока не коснулся пушистого треугольника. Потом опустил голову между ее раскрытыми бедрами, слегка щекоча жесткими кудрями чувствительную кожу, и страстно прижался губами к влажной горячей плоти.
От неожиданно острой волны наслаждения, прокатившейся по всему ее телу, Санни крепко вцепилась в его волосы и вскинула ноги высоко вверх, словно балерина вытянув пальцы.
Горячий и нежный язык, ласкавший ее, заставлял испытывать острое наслаждение, волнами поднимавшееся откуда-то изнутри и захлестывавшее ее с головой, подобно морскому прибою. Наступивший оргазм потряс ее настолько, что она едва не потеряла сознание.
К тому времени, когда она пришла в себя, Тай уже был внутри ее, настойчиво продвигаясь все глубже. Он никогда не думал, что женское тело может быть таким отзывчивым на мужские ласки и может так сильно сжимать входящую в него мужскую плоть.
Застонав от наслаждения, он шепнул:
— Скажи, если будет больно… Я не хочу поранить тебя, ведь я слишком большой…
— Нет, мне не больно… я хочу тебя…
— Ты чувствуешь меня?
Он резким движением вошел глубоко в ее податливое тело, и она вскрикнула, но не от боли, а от новой волны страстного желания, прокатившейся по телу.
— Боже, как хорошо, как сладко… — прошептала она, подаваясь ему навстречу.
— Тебе больно?
— Нет, что ты!
— Тебе хорошо?
— О да…
— Хочешь еще?
— Да, хочу еще, хочу тебя, Тай…
— Тебе не холодно? Может, укроешься простыней?
— Нет, не надо, — довольно улыбнулась Санни.
Ей было приятно лежать нагой в объятиях Тая и хотелось лежать так долго, очень долго… Может, даже вечно. Он окончательно раздел ее — с нежностью, которая никак не вязалась с огнем горячей страсти в его голубых глазах.
— У тебя по коже мурашки бегают.
— Это потому, что ты меня щекочешь.
— Щекочу? Как? Так?
Он легонько провел кончиками пальцев по ее боку от самой подмышки до талии. Захихикав, она снова покрылась мурашками.
— Мне очень нравится постэффект, — сказал Тай.
— Постэффект?
Он коснулся розового соска ее груди, и Санни снова застонала от наслаждения.
— Если это и есть постэффект, то он мне тоже очень нравится…
— Смотри, на нем остались следы. Я был слишком груб? Или тебя поколола моя щетина?
— Твоя борода действительно кололась, но это было восхитительное ощущение, — шаловливо улыбнулась она.
Он продолжал игриво ласкать ее, и ему было приятно, что она позволяла ему делать со своим телом все, что ему хотелось. В ней не было притворной стыдливости. Казалось, она наслаждалась их обоюдной наготой. После бурных любовных ласк Санни в отличие от других его женщин не побежала сразу же в душ, а свернулась клубочком рядом с ним как истинная, знающая толк в любви, женщина.
Присев на постели, он уперся спиной в стенку и любовался лежавшей у него на коленях золотоволосой головкой, бережно перебирая пушистые локоны.
Тая обуревали новые для него ощущения. Даже с женой секс был кульминацией, разрядкой, концом, но не началом. С Санни все было по-другому. Ему было бесконечно жаль, что рано или поздно им все равно придется встать с постели. Ему хотелось вечно быть рядом с ее теплым, податливым телом, так откровенно отвечавшим на его ласки.
— Почему ты так и не легла в постель с Доном, Санни?
— А какое это имеет значение?
— Ровно никакого.
— Тогда зачем спрашиваешь?
— Простое любопытство.
Медленно водя пальцами по курчавым волосам, покрывавшим весь низ его живота, она проговорила:
— Он говорил, что не стоит торопиться с этим до свадьбы.
Тай язвительно расхохотался:
— Понятно, он просто боялся, что не сумеет удовлетворить тебя.
Тихонько коснувшись той части его тела, которая теперь вполне заслуженно отдыхала, она сказала:
— Тогда я во всем этом ничего не понимала.
На лице Тая расплылось удовольствие от ее нежных прикосновений.
— Он с самого начала знал, что не пара тебе, и не хотел, чтобы и ты это поняла еще до свадьбы. Ему хотелось заполучить тебя в жены, но все то, что привлекало его в тебе, одновременно и отпугивало.
Повернувшись к нему лицом, она спросила:
— Неужели я такая страшная?
— Страшная для того, кто пытался обманом заманить тебя в свои сети.
Одарив его лукавым взглядом, она прижалась к нему щекой и тихо спросила:
— Послушай, если ты такой знаток человеческих душ и семейных отношений, то почему ты не попробовал жениться во второй раз?
— Я не мог найти подходящую женщину.
— Ну, в таком маленьком городишке, как Латам-Грин, выбор все-таки ограничен, чего нельзя сказать о большом городе.
— Я не мог больше жить в большом городе.
Ее чуткое ухо сразу уловило перемену в его голосе. Он звучал отрывисто, жестко, даже мрачно. Санни не хотелось нарушать умиротворенного, блаженного состояния, но она хотела знать, что мучает и грызет его изнутри. Тай помог ей однажды разобраться в ее собственных чувствах. Может быть, теперь она тоже сумеет ему помочь?
— Что произошло, Тай?
— Я ушел из полиции.
— Но почему? Расскажи.
Она почувствовала, как напряглось его тело, словно он не мог решиться на этот разговор. Наконец он стал рассказывать:
— Нам с напарником, который был моим лучшим другом, поручили расследование дела, ниточки от которого вели на самый верх. Это было сделано в строжайшей тайне, обо всем знали считанные люди. С самого начала мы понимали, что задание очень опасное. Мы должны были выйти на крупных наркодельцов, которые, как предполагалось, находились непосредственно в нашем же департаменте.
Слушая Тая, она ласково гладила его бедро, понимая, насколько трудно ему вспоминать этот эпизод своей прошлой жизни. И в то же время она была убеждена в необходимости катарсиса.
— Наше расследование растянулось на многие месяцы, — продолжал Тай. — Однажды поздно вечером мой напарник позвонил мне домой. Он был очень возбужден. Его платный информатор сообщил новости, которыми он хотел срочно поделиться со мной. Мы договорились встретиться в кафе, потому что никогда не обсуждали дела по телефону, это было слишком опасно. Всегда можно было ожидать, что кто-нибудь подслушивает.
Тай замолчал. Прошло несколько секунд. Санни чувствовала, как его пальцы перебирают ее волосы, иначе можно было бы подумать, что он заснул.
— Наверное, так оно и было, — вновь заговорил он еще через несколько секунд молчания. — Когда я подъехал к кафе, мой напарник окликнул меня с противоположной стороны автостоянки. Я направился к нему, и тут… — его голос дрогнул, — первая же пуля попала ему между глаз, потом еще несколько пуль одна за другой прошили его тело…
— Не надо, Тай, — тихо проговорила Санни, прижимаясь щекой к его животу и обеими руками крепко обнимая за талию. — Не думай больше об этом. Зря я заставила тебя рассказывать…
— Нет, не зря. Мне уже давно хотелось рассказать тебе об этом. — Он замолчал, глубоко дыша. — После гибели напарника я удвоил свои усилия по розыску ублюдков, приказавших его убить. В итоге, ты не поверишь, я вышел на начальника нашего департамента, того самого, который дал нам это задание много месяцев назад. Он оказался одним из тех наркодельцов, которых мы искали по его же заданию.
Тай снова замолчал.
— И что было потом? — тихо спросила Санни.
— Мне удалось прижать его и представить суду доказательства его вины. Сейчас он отбывает срок. Однако доказать его причастность к убийству напарника мне так и не удалось. После суда мне предложили место начальника департамента.
— И ты отказался?
— Оно мне было ни к чему. Я смертельно устал от всех чиновников, администраторов, бюрократов, которые, возмущенно всплескивая руками, уговаривали меня не предавать огласке коррупцию внутри департамента, боясь за свои кормушки… — Он глубоко вздохнул. — Поэтому я уволился оттуда и приехал сюда, в Латам-Грин, надеясь быть здесь по-настоящему полезным.