Когда коляска въехала на территорию замка, дамы спешно спустились на мощенную булыжником площадку. Лизабет беспокойно наблюдала за девочкой, которая была странно бледна и понура. Миссис Бигли велела гувернантке проводить Виоллу в свои комнаты и дать ей успокоительный отвар, накормить и уложить в постель отдохнуть. Юная леди даже не высказала возмущения или несогласия, молча пошла следом за мисс Торнтон, напоследок крепко пожав руку Лизабет и неуверенно посмотрев ей в глаза. Девушка вошла в холл, задумчиво глядя перед собой, и неожиданно споткнулась о сундуки и саквояжи, которые возвышались горой у входа. Появившиеся лакеи стали уносить вещи на второй этаж в левом крыле замка.
Лизабет подошла к лестнице, намереваясь подняться к себе, однако услышала, как из кабинета хозяина разносятся громкие голоса, раздраженный мужской и требовательный женский. Не желая оказаться свидетелем выяснения отношений между супругами, а то, что это спорила герцогская чета, она не сомневалась, девушка быстро стала подниматься наверх по лестнице. Войдя в свои апартаменты, она приняла помощь Люси и разделась. Накинув пеньюар, прошла в свою спальню и прилегла на кровать. Прикрыв глаза, Лизабет наконец-то почувствовала себя в тишине и покое, что могло помочь обдумать все последние события и принять верное решение.
Глава 19
Ощущения внутреннего опустошения, недовольства и раздражения постепенно заполняли и вызывали беспокойство. Лизабет открыла глаза и уставилась на свисающий балдахин над головой. Девушка понимала, что в немалой степени сама виновата в том, как сложились отношения с хозяином замка Даркхолт. Не будь она столь легкомысленна при посещении оперы, что повлекло за собой всю цепь необъяснимым образом сложившихся обстоятельств, возможно сейчас герцог не просил бы о порочной связи, а, скорее всего, уехал бы в Бразилию и даже не обратил бы внимания на постоялицу в скучном трауре.
"Я должна решиться, - говорила себе Лизабет, разглядывая маленькие пылинки, кружившиеся в луче света, падающем из окна, - должна... Может мне действительно написать управляющему небольшого коттеджа, адрес которого я записала? Но это так близко к Даркхолту...и, в то же время, так далеко от него", - мысленно простонала она, переворачиваясь на живот и утыкаясь лицом в согнутые руки. "Что мне делать? Как выкинуть его из моей головы, и почему сердце так болезненно сжимается, стоит только подумать, что я не увижу его больше? Неужели это и есть любовь? А если да?! Разве можно любовь загнать в рамки и заставить себя любить только подходящего мужчину: добропорядочного, свободного от брачных уз, достойного во всех отношениях? За что же мне это наказание? Любовь - это наказание или дар? Но если это дар, то, что мне с ним делать? Согласиться быть с этим человеком, не смотря ни на какие условности и моральные принципы, не боятся пересудов и косых взглядов? Я - дочь графа, правнучка герцога, и вдруг любовница? Неужели мне суждено так опуститься? Неужели я не достойна лучшей участи?"
Лизабет вдруг вскочила на ноги и забегала по комнате, растирая пальцами виски на голове, которые заломило от переживаний. Все это могло бы выглядеть некой насмешкой судьбы над девушкой, если бы не было так притягательно и волнующе. Она вдруг вспомнила, как на похоронах отца слышала злой шепот присутствующих, что ей дорога только в содержанки, но тогда все думали, что она бедна как церковная мышь, раз нечего предложить взамен приданного. Однако, теперь Лизабет богата, следовательно, содержанкой она не станет, ни при каких обстоятельствах. "Что же получается, - в размышлениях девушка подошла к окну, устремив взгляд на спокойное море, - у меня два варианта: либо уехать, либо согласиться на запретную любовь...вот только действительно ли это любовь, а не мимолетное увлечение его светлости? Но даже, если и любовь, то, как долго она будет длиться? Год, два...а может, я вскоре ему наскучу и он решит оставить меня, где-нибудь в Венеции или Париже...одну, с ребенком на руках? Нет, только не это, такого позора я не вынесу!"
Лизабет вдруг рассердилась на себя за эти крамольные мысли. "Ох, какая же я глупая, нужно открыть ему глаза на мое происхождение и воспитание...Нортон должен понять, что своей страстью он погубит меня...". С силой оперевшись руками о подоконник, девушка вдруг подумала, что покойный батюшка не одобрил бы подобные мысли и желания со стороны дочери, которую он воспитывал пусть и в некоторой свободе от общепризнанных устоев и догм, но при этом превыше всего ценил семейные узы и чистоту отношений. Граф Уэлский так любил свою покойную супругу, ее мать, что после кончины не то, что не женился вновь, но и не завел себе "подругу".
"Я расскажу о себе его светлости,- решила девушка, чувствуя, как внутренне напряжение немного отпускает. - И если Блэйкстоун, не смотря на то, что говорят о герцоге, а я не раз слышала, что он обладает непомерной гордыней, решится на более кардинальные перемены в своей жизни ради любви ко мне ...хм, например, подать прошение о разводе, то это будет лучшим доказательством истинности его чувств. Если же нет, тогда я уеду, не мешкая, дабы собирая осколки своего разбитого сердца, более не поддаваться искушению".
Поставив точку в своих размышлениях и тем самым вверив свою судьбу в руки Божии, Лизабет наивно полагала, что сможет подчинить свои чувства доводам рассудка и продолжить жизненный путь без воспоминаний и сожалений. Издав протяжный нервный вздох, она судорожно ухватилась за подоконник и, дрожа от переизбытка чувств, случайно надавила слишком сильно на него. Неожиданно часть подоконника оторвалась и оказалась у нее в руках. Девушка испуганно уставилась в небольшую дыру, которую прикрывал ранее приколоченный подоконник. Наклонившись пониже, она разглядела кусочек какой-то запылившейся ткани. Потянув за кончик материи, Лизабет вытащила на свет небольшой сверток. Аккуратно развернув, она поняла, что держит в руках не что иное, как дневник мисс Дженевры Стил, так как эта книжица выглядела точь-в-точь, как ее описывал лорд Стил.
Пройдя к прикроватному столику, девушка положила кожаный дневник на его поверхность и присела на кровать. Она вспомнила слова Шарейны, вернее, не совсем Шарейны, а того духа, который, вероятно, вселился в тело старой цыганки, о том, что Нортону грозит некая смертельная опасность. Дух сестры герцога просил Лизабет помочь Блэйкстоуну и не покидать его. Быть может этот дневник раскроет не только причину гибели мисс Дженевры, но и что за опасность грозит Нортону? Не решаясь открыть дневник, девушка прикусила нижнюю губу. Женские руки уже потянулись к нему, подчиняясь велению сердца, которое требовало, во что бы то ни стало спасти любимого, как вдруг в дверь постучала Люси и позвала миледи обедать. Перекрестившись, Лизабет завернула книжицу в кожаном переплете в ту же ткань, из которой и извлекла, затем вложила обратно в проем на подоконнике. Приладив верхнюю часть подоконника на место, девушка удовлетворенно хмыкнула и пообещала себе, что обязательно попытается прочесть дневник, как только представится возможность. Еще одна мысль вертелась в голове, что она так и не выяснила вопрос о наличии у герцога младшего брата. Выйдя из спальни, прошла в небольшую столовую, где и приступила к обеденной трапезе, находясь в размышлениях о том, как выведать одну их семейных тайн Нортона.
***
Хмуро глядя на дворецкого, подносящего блюда за обедом, Блэйкстоун испытывал недовольство и гнев, вызванные как появлением его благоверной супруги, так и тем, что она явилась в замок в компании распутного мистера Арчибальда Спенсера и легкомысленной болтушки баронессы Лили фон Дирингтон. Распорядившись, что обедать он будет в своем кабинете, герцог намерен был обдумать предстоящий разговор с Викторией. По приезду с ярмарки Блэйкстоун слишком эмоционально выразил супруге недовольство тем, что она нарушила ранее достигнутые договоренности между ними, и появилась в замке в то же время, что и он. Но после того, как мужчина успокоился и все взвесил, то пришел к выводу, что приезд супруги случился как нельзя кстати. В противном случае ему пришлось бы самому разыскивать герцогиню, при этом оставив Лизабет в замке без присмотра. Это было чревато тем, что девушка могла уехать в его отсутствие, не оставив даже адреса. Блэйкстоун понял, как только признался в чувствах, что может потерять свою любимую женщину, и решил действовать. Но прежде всего, следовало объясниться с супругой, которая могла и не согласиться на требование о разводе, затем он намеревался воспользоваться потайным ходом с целью незаметного проникновения в апартаменты мисс Уэлсон для серьезного и основательного разговора с нею. "В конце концов, - чуть улыбнувшись, подумал мужчина, - она обещала мне рассказать о себе, и лучше эту встречу не афишировать, чтобы не пострадала репутация девушки".