И теперь, стоит ей только захотеть – и одной из этих несчастных, отверженных душ станет ее сестра Ив.
Что касается Маккарти, он любит знаменитостей. И чем известнее имя, попавшее ему в лапы, тем с большей силой он давит его. Ив очень известна, это верно. А кто выше стоит, тому больнее падать.
Долли ощутила прилив жгучей горечи. А что, если поступить с ней так, как она заслуживает, разве это не справедливо? Пусть прочувствует, что это такое – валяться на грязной мостовой, как простые смертные. Посмотрим, как тогда станет относиться к тебе Вэл Каррера!
Долли сжала пальцами сумочку, словно боясь, что проклятый конверт, заключенный внутри, вылетит из рук. Всю ночь она терзалась вопросом, как быть! А долго ли думала Ив, прежде чем всадить нож мне в спину?
Мрачно сжав губы, она свернула на Голливудский бульвар и затем вошла в прохладный, отделанный мрамором вестибюль конторы на углу. Конечно, пока рано принимать последнее решение. Сначала надо поговорить с Сидом. Вчера, когда она позвонила ему, он сказал, что для нее есть сообщение, кое-что весьма серьезное. Но, Господи Боже, что может быть серьезнее того, что она уже знает?
– Это все равно, что убийство, – сказала Долли.
Сидя на низенькой кушетке перед громоздким столом Сида, чувствуя, как капли пота высыхают под прохладным ветерком, дующим с потолка от вентилятора, она теребила конверт, который достала из косметички. В этот момент она напоминала маленькую злобную собачонку, готовую укусить. Здесь, по непонятной причине, такой ход казался гораздо реальнее… хотя и по-прежнему невероятным… чем когда она шла сюда. Сердце тяжело билось, будто она только что одолела четыре лестничных пролета, вместо того, чтобы подняться на лифте. Она оглядела аккуратный кабинет Сида, с удовольствием отмечая отсутствие лишних вещей, – никаких беспорядочных залежей бумаг на полках, никаких подносов с нераспечатанной почтой, никаких переполненных окурками пепельниц. Только бледно-зеленые стены, вплотную завешанные фотографиями в рамках. И почти на каждом – Ив Дэрфилд. Вот, упершись рукою в бок, Ив замерла перед дворцом Спящей Красавицы в только что открытом Диснейленде. Вот Ив стоит на коленях на бульваре знаменитостей, вдавив ладони в незастывший цемент. Вот она, сияя улыбкой Ипаны, за рулем автомобиля «бель-эр» новой модели, презентованного ей компанией «Юниверсал».
«Идиотский музей», – подумала Долли. Если Ив бросила Сида, то он, без сомнения, до сих пор этого не забыл.
Долли взглянула на него. Тот тип мужчины, о котором мама Джо сказала бы: «Скользкий как змея». Хотя, конечно, довольно потрепан, с сединой на висках, с сеткой мелких морщинок у верхней губы. Сейчас, уперев длинную ногу, обтянутую легкой серой тканью брюк в открытый ящик стола, он буравил ее темными глазами, и от этого становилось не по себе, как в детстве, когда она заглядывала внутрь двойного ствола отцовского «винчестера» двенадцатого калибра. К тому же эти глаза по обеим сторонам массивного римского носа почти ликовали.
Не более чем второсортный агент, а то и того хуже. Впрочем, она не могла с полной уверенностью обвинить его в провале своей актерской карьеры – ведь «Дамы в цепях» так и не имели приличного сбора. Как мужчина он тоже полное дерьмо.
Но ее чувства к нему в этот момент были гораздо сильнее, чем просто отвращение. Вертя в руках присланный им злополучный конверт и глядя на его ухмылку, – сущий пес, повадившийся в курятник жрать яйца, – Долли кипела ненавистью к этому сукину сыну за то, что он так безошибочно знает ее сердце, словно уличный мальчишка ходы-выходы в своем городе. И за то, что предоставил ей выбор, на который она не имеет права.
Надо встать и уйти сию же минуту!
Но он сказал, что имеет для нее важное сообщение. Если уж она дошла до того, что явилась сюда, разумнее выслушать и остальное.
– Но почему я? – с нажимом спросила она. – Для чего ты посылаешь это мне, когда вполне можешь сам разыграть большого патриота и собственноручно открыть глаза сенатору Маккарти? Если уж ты так ненавидишь Ив.
– Ты не поняла. Причем здесь я? Это серьезное дело, которое должна решать именно ты, – ответил он ровным голосом, и только жесткое выражение глаз выдавало его. – Я вижу, ты готова выслушать меня. Не возражаешь, если мы будем разговаривать здесь?
Она подалась вперед, ощущая легкую дрожь, и уперлась локтями в колени. Желудок снова сдавило от волнения.
– Хорошо. Только, ради Бога, не забывай, что дело касается моей сестры.
И племянницы тоже – маленькой Энни, дочери Ив. Обе они ее родная кровь.
– Слушай внимательно, – начал он ласково. – Ты сама поймешь, как поступить. – Он помолчал, видя, что она откинулась на мягкую спинку кушетки. – Вот так. Ты знаешь, Долли, дорогая, в чем твоя беда? Ты слишком добра. А в твоем положении это все равно, что глупость. С добрыми намерениями и пятью центами в кармане ты можешь, например, позвонить по телефону. Но ведущую роль в картине «Влюбленный дьявол» на это не приобретешь.
Долли смотрела на его двигающиеся губы, слушала звук голоса, но смысл фраз не доходил до нее. Внезапно этот смысл ударил в голову, словно двойная порция бурбона. «Влюбленный дьявол»! Мэгги Дюмонт – роль, о которой мечтает каждая актриса. И на эту роль метит Ив!
Ярость вспыхнула в ней. Подонок! Да он просто издевается над ней, выставляя подобную приманку. Как он смеет делать дурацкие намеки, прекрасно зная, что ей никогда такого не достичь!
Но его взгляд был вполне серьезен.
– О чем ты говоришь? – спросила она.
– Я говорю, что стоит тебе захотеть, и я на восемьдесят восемь процентов уверен, что добуду тебе эту роль.
Долли ощутила внутренний толчок, словно где-то глубоко дрогнула маленькая мышца, – это мертвая надежда снова подала признаки жизни. Но сразу же вспомнилось, что «Дьявола» ставит Преминджер и в прошлом году именно Ив играла в его картине, принесшей ему «Оскара» за режиссуру.
– Даже если Ив не получит роли, как ты заставишь Преминджера взять меня? – спросила Долли. – Помнишь, я чуть не получила роль в фильме «Дорога бурь». Ты уже договаривался об условиях контракта. Но каким-то образом Ив опередила меня. Как, впрочем, бывало сотни раз.
– В этом все и дело. Преминджер на уши встанет ради Ив. Он от нее без ума. По его мнению, она – вылитая Мэгги Дюмонт. Сечешь, Долли, дорогая? Вообрази себя на месте Отто. Если он не получает Ив, кого он выберет скорее всего?
Неужели его рассуждения верны? Безусловно, она очень похожа на Ив. И если что-то может спасти ее от краха, то почему бы не это сходство? Между ними всего шестнадцать месяцев разницы, чуть ли не близнецы. Только Ив – красавица, а она… ну, скажем, миловидная. Долли взглянула на фотографию над головой Сида. Волосы Ив от природы белокурые, почти совсем светлые. А ее искусственно осветленные волосы совершенно неопределенного цвета. И если глаза Ив поразительно глубокого оттенка индиго, то у Долли они водянисто-голубые, цвета выгоревшего ситца. Можно подумать, что она была создана как первоначальный набросок, для того, чтобы, исправив все недостатки, неведомый художник сотворил на этой основе потрясающий шедевр. «Лучше бы я родилась уродиной, по крайней мере, никто не стал бы нас сравнивать». Единственное, в чем она превзошла Ив, – это ее бюст. Вплоть до последнего класса за ней охотились все мальчишки средней школы в Клемскотте, словно дикие козлы в брачный период.
«Нет, – подумала она, – ничто не заставит Преминджера взять на роль второсортную копию оригинала, о котором он мечтает». А если он не сможет получить Ив? А что, если Сид прав? Вряд ли он сидел здесь просто так. Наверное, сделал уже дюжину звонков, прозондировал почву, получил определенные гарантии. Иначе, зачем бы ему тратить на нее драгоценное время? Он, может, и не хватает звезд с неба, но его клиенты работают на радио и телевидении. К тому же ее контракт, не говоря уж о деньгах, сильно повысит шансы их обоих. Это может стать кардинальным переломом в ее карьере. Конечно, у Сида и без того вполне приличный список клиентов, он проживет и без нее, но чего у него нет, так это кинозвезды.