– Он с кем-то встречался?
Хорди кивнул.
– Классика, – кивнул в ответ Тейгар. – И с кем же?
– Откровенно говоря, – Хорди несколько смутился, – мы не знаем. В таверне было слишком мало народу, чтобы ребята могли подобраться поближе и подслушать, о чем они говорили, а после этой встречи таинственный человек с удивительной легкостью сбросил, если так можно выразиться, хвост.
Лорд Дерриен хмыкнул.
– Хотя бы мы знаем, что он, судя по всему, профессионал.
– А еще тот факт, что они встречались в занюханной таверне где-то на окраине города, наводит на мысль, что они затевают что-то не слишком хорошее.
– Согласен, – кивнул Тейгар. – Надо продолжать следить за ним, может, в следующий раз нам повезет больше и узнаем какие-нибудь подробности.
– Может быть, следует предупредить императора?
Тейгар задумчиво почесал лоб.
– Пока, наверное, обойдемся без этого, – в конце концов сказал он. – Мне не хотелось бы волновать Его Величество, не имея на то оснований. Вдруг Баглису просто кто-то помогает выбрать подарок жене на день рождения, а император его, чего доброго, возьмет да казнит. Неприятно получится.
Хорди усмехнулся. Еще какое-то время они говорили о более тривиальных и рутинных вещах, после чего капитан стражи вышел, и лорд Дерриен вновь остался наедине. К этому моменту солнце уже зашло, и на улице было совершенно темно. Столица Нордвинда, Орохот, располагалась на самом севере Известных Земель, в месте, куда высадились легендарный герой северян, последний Король Рассвета Антабар и ведомые им кланы людей тринадцать с половиной столетий назад во время Переселения. Обширные земли южнее Нордвинда занимала империя Альмарканд, а еще южнее находились более мелкие государства южан, которые населяли Известные Земли еще до Переселения и прихода Антабара.
Северное расположение Нордвинда оказало большое влияние на формирование современного облика северян. У альмаркандцев и южан сложилось о них впечатление как о людях жестких, бескомпромиссных, непривлекательных (хотя о красоте северных женщин, надо отдать им должное, было известно повсеместно), даже в какой-то мере невежественных. Последнее, при всем недружелюбии северян и их неприязни к остальным людям, правдой назвать было нельзя – за полтора тысячелетия (не говоря уж об успехах, которых они добились еще живя за Океаном, когда нынешние нордвиндцы и нынешние альмаркандцы еще были одним народом) северяне создали свою уникальную культуру (наибольших успехов они добились в области архитектуры и литературы), их наука и медицина, хоть и отличалась некоторой спецификой, все же не отставала в развитии от южных соседей. Кроме того, северяне были отличными мореплавателями, и корабли под флагом Нордвинда (которые последние четырнадцать лет ходили под флагом Альмарканда) связали воедино весь континент. Однако переплыть Океан и вновь высадиться в Марбонард, туда, где зародилась цивилизация нордвиндцев и альмаркандцев, где долгие столетия, если не тысячелетия избирались Короли Рассвета, им так и не хватило духу – даже за тринадцать веков не истерлись воспоминания о Катаклизме, вынудившем их оставить северный континент.
Тейгар работал еще несколько часов, читая донесения, разбирая отчеты, подписывая указы, пока свеча на его столе не сократилась почти наполовину. Было уже далеко за полночь. Положив перо на стол, наместник устало потер глаза и откинулся на спинку стула, принявшись рассматривать узоры на резном потолке его кабинета. Он не знал, сколько он так просидел, да его это и не особо волновало – Тейгар знал, что, во сколько бы он ни пошел спать, он все равно не выспится. Поэтому с годами наместник спал все меньше и меньше, предпочитая допоздна засиживаться с бумагами – по крайней мере, в бумагах его не преследовали призраки прошлого, которые регулярно приходили к нему во сне.
Просидев неподвижно какое-то время, Тейгар сел ровно и вновь взялся за перо. Ему предстояло написать еще одно письмо. Хоть оно и должно было быть коротким, его составление всегда было долгим и мучительным, ибо постоянно приходилось думать над тем, как лучше (в данном случае «лучше» означает «безопаснее») сформулировать ту или иную мысль. Такие письма Тейгар писал регулярно, и каждый такой раз он рисковал своей головой.