Поставив точку и несколько раз внимательно перечитав то, что получилось, Снежный Лорд аккуратно свернул послание в трубочку и перетянул нитью. Еще раз выглянув в окно, чтобы убедиться, что уже была ночь – хотя Тейгар и так прекрасно знал, что почти все в замке уже давно спят, – он накинул на плечи плащ и вышел из кабинета.
У Тейгара не было причин не доверять страже, которой командовал Хорди, но все же он испытал облегчение, сумев добраться до выхода из замка, не встретив никого, кроме парочки слуг. За те годы, что он провел в качестве наместника в Нордвинде, он привык относиться ко всему с максимальной осторожностью и полностью доверять лишь себе и больше никому.
Тейгар не хотел привлекать к себе даже малейшего внимания, а потому вышел не через главные двери замка, выходившие прямо во двор, а через заднюю дверь, которая выходила прямо к крепостной стене. Вдоль этой стены Тейгар и пошел в сторону главных крепостных ворот, от которых с холма спускалась дорога к окружающему замок городу. У самых ворот стояла невысокая башня, высотой метров в пятнадцать. Это была почтовая башня. Если все остальные письма, которые наместник написал за эту ночь, вполне можно было поручить отправить слугам, то об этом письме никто посторонний знать не должен был. Так никем и незамеченный, он вошел внутрь. С трудом найдя нужного почтового голубя, Тейгар привязал к нему письмо и выпустил. Голубь, взмахнув крыльями, вылетел через окно наверху башни. Ему предстоял долгий путь.
…
В тот вечер встретились не только главы кланов Дерриенов и Хёггоров. Когда солнце уже село, а улицы Орохота опустели, по ним, стараясь не привлекать к себе много внимания, крался молодой человек. Сторонний наблюдатель, глядя на то, как старательно и даже деланно он прячется в тенях и выглядывает из-за углов, мог бы подумать, что этот парень просто забавляется, так и не оставив позади период детства, когда такими вещами и принято заниматься. В каком-то смысле он был бы прав – молодому человеку было всего семнадцать лет, и за эти годы он благодаря своему высокому происхождению почувствовал лишь малую толику тех бедствий и лишений, что, как правило, испытывают люди низших сословий к этому возрасту. То был сын лорда Дерриена, Арван.
Молодой Дерриен продолжал красться по улицам города, словно делая вид, что, если его заметят, у него будут крупные неприятности – возможно, он представлял себе, как будет убегать от стражников, бегущих за ним, уворачиваться от летящих в него стрел и перепрыгивать с крыши на крышу, надеясь оторваться от погони. Разумеется, ничего этого не было бы – в ночное время находиться на улице никому не воспрещалось, и уж тем более никто из стражи не посмел бы даже пальцем тронуть сына самого Тейгара Дерриена. Подспудно и сам Арван прекрасно это понимал, но предпочитал отодвигать реальное положение вещей на задний план, на передний выдвигая воображение и развлечение.
Место, в которое он направлялся, находилось недалеко от Костяного Замка, центра Орохота и главного королевского дворца Нордвинда (который сейчас служил резиденцией наместника и, как следствие, домом Арвана), а потому молодому человеку не пришлось долго прятаться в тенях и красться по темным улицам – уже буквально через двадцать минут он стоял перед большим особняком, обнесенным стеной, подобно небольшому замку. Даже при свете дня Арван не мог бы себе позволить просто постучать в дверь и надеяться, что его пустят внутрь, – стоит ли говорить о том, что он и подавно не мог рассчитывать на теплый прием в столь поздний час, особенно учитывая, зачем он пришел к этому особняку. Однако ему и не нужно было стучать в дверь. Он бывал в этом месте достаточно часто и уже давно нашел сравнительно безопасный способ попасть внутрь.
Не задерживаясь перед воротами особняка, чтобы не вызвать ненужных подозрений у стражников, которые случайно могли его заметить, Арван пошел вправо вдоль стены, внимательно присматриваясь к ее поверхности. Через пару десятков шагов он наконец увидел то, что искал. Стена вокруг этого особняка была построена довольно давно, и ее возраст уже давал о себе знать – в том месте, перед которым теперь стоял Арван, на уровне его пояса проходила длинная, извилистая и довольно широкая трещина. Поставив в нее ногу и оттолкнувшись, Арван смог достать руками до верхнего края стены и подтянуться. Стараясь не сильно высовываться, он прислушался. Арван знал, что вокруг особняка днем и ночью ходят двое патрульных, и ни один из них не должен был заметить его. Буквально через несколько секунд он услышал приближающиеся шаги одного из стражников. Арван инстинктивно затаил дыхание, хоть стражник и не мог услышать его, и напряженно слушал.