Фортинсул сомневался, что через такую захудалую никому не известную деревушку могло проезжать много путников, но вслух своих сомнений не высказал.
– Что же случилось?
Довольный трактирщик, поставив перед теймером кружку эля, которую тот не заказывал, устроился поудобнее и приготовился рассказывать.
– С самого начала, сударь. Месяца два назад приезжает к нам семейка – северянин и медианка. Остановились они в доме, на окраине деревни-то нашей. Ну мужики посмотрели, посмотрели и решили медианке этой отомстить за то, что их род с нами сделал – ну, дураки, что еще могло им в голову взбрести? Заявились, значит, в дом ихний. Было их трое бугаёв, а она одна с мужем со своим. Ну и что бы вы думали?
Фортинсул, старательно изображая заинтересованность (не очень-то хорошо у него получалось), пожал плечами.
– Двоих ее муж просто с кулаков вырубил, а одному стулом так врезал, что тот летел… Ну это я так, отошел немного от темы. В общем на следующий день, вечером, прибегает эта женщина – вся растрепанная, босая, кричит, помощи просит, говорит, напало что-то на мужа ее и в лес утащило («Стульев, видать, под рукой не оказалось,» – с кривоватой ухмылкой сострил теймер). Но мужики говорят ей: «Ты, мол, альма, мы тебе помогать не будем, и мужу твоему, который, дескать, с альмами якшается, мы тоже помогать не будем». Разревелась она и завопила, что тогда сама в лес пойдет. Ну и пошла, да только с тех пор ни от ее мужа, ни от нее самой не было ни слуху, ни духу. Потом и другие пропадать стали…
Трактирщик замолчал, довольный эффектом, который он произвел. Его гость в задумчивости еще раз отхлебнул эля.
– Дом на окраине деревни, говоришь? – наконец спросил он.
***
Стоящий на отшибе деревни дом выглядел не более старым и обветшалым, чем остальные, однако Фортинсул нутром чувствовал дыхание смерти, окружавшее его. Неудивительно, что все эти полтора месяца никто не решился приблизиться к этой хижине. Темные сосны, стоявшие в полусотне метров от нее, еле заметно поколебались, как бы предостерегая теймера. Тот на это предупреждение не обратил никакого внимания. Осторожно осмотрев двор, но не увидев ничего сверхъестественного, он кинул взгляд на сам дом. Изнутри не доносилось ни звука, но дверь была приоткрыта и тихо, но жутковато поскрипывала на ветру. Фортинсул, на всякий случай вытащив меч, приблизился и рывком распахнул ее.
То, что он увидел, в принципе, было похоже на то, что он ожидал увидеть. В избе был бардак: стол и кровать сломаны, посуда разбита, вещи разбросаны. На полу засохшая кровь – большое пятно в центре комнаты, от него отделившаяся полоса, ведущая к разбитому окну. Чудовище ворвалось в комнату и напало на семью. Мужчина пытался защищаться, пока женщина убегала, но монстр, судя по количеству крови, порвал ему артерию и утащил в лес. Впрочем, некоторые вещи насторожили Фортинсула. Возле тела на полу было еще одно небольшое пятно, но не красное, а черное. Присмотревшись повнимательнее, теймер без труда определил, что это тоже была кровь. Было совсем немного видов чудовищ, в жилах которых текла кровь такого цвета. Это было первое обстоятельство, заставившее его насторожиться. Кроме того, в углу валялся кухонный нож, тоже заляпанный кровью, но уже красной – значит, пользовался им не защищавшийся, но нападающий. Но безмозглые чудовища не имеют обыкновения пользоваться кухонными приборами. Ни на стенах, ни на полу, ни на мебели не было видно ни одной отметины от когтей. Соответственно, речь шла о существе без когтей и, по крайней мере, с какими-то зачатками разума. Но существа с зачатками обычно не живут в лесах и не пробираются под покровом ночи в деревни в поисках пищи. Эти размышления навели Фортинсула на некоторые мысли. И их нельзя было назвать приятными.
***
Помимо всего прочего, теймеры издревле являлись еще и отменными убийцами чудовищ. Они могли охотиться на бесов, призраков и прочую нечисть, но главной их целью, однако, являлись Отступники – разумные существа, предавшие порядок Начала и Конца, установленный самим Новастелом. Проще говоря, Отступниками называли тех, кто поскупился человеческой сущностью ради вечной жизни – или, вернее сказать, ради вечного существования, потому что жизнью это назвать было сложно. К ним относили вампиров, оборотней и неренуров. Последние твари, сочетающие в себе нечеловеческую силу, отличные рефлексы и – до событий двадцатипятилетней давности, когда магия ушла из Известных Земель, – недюжинные магические способности, были одними из наиболее страшных противников, с которыми сталкивались теймеры. Ужасал даже путь, который смертный должен был пройти, чтобы обрести Нечестивое Благословение: в ночь с тридцатого числа месяца Сияющих Звезд на первое число месяца Рассветной Зари (в новогоднюю ночь, другими словами) претендент, находясь в тени ивы, скрывающей его от лунного света, должен вскрыть грудную клетку самого дорогого ему существа, которое предварительно должно было быть отравлено ядом из концентрированного сока семицвета, обладающим парализующими свойствами. Сделав это, претендент обязан специальным ножом вырезать сердце жертвы из ее груди и испить из него всю кровь до последней капли. Если все было сделано правильно, претендент впадал в летаргический сон – древние писания гласят, что в таком состоянии ему является сам Ренос. Что ожидает в эти минуты новоявленного неренура, доподлинно не знает никто – известно лишь, что возвращается он жестоким, кровожадным, почти лишенным разума существом, одним из слуг Лорда Забвения.