С нетерпением ждал отец ледостава. На заречных озерах- Старице, Карьерах, Репейнике- лед устанавливался раньше и. чтобы попасть туда, приходилось на лодке переезжать Вятку, часто уже покрытую мелким движущимся льдом- шугой. Лед на озерах был еще тонок, непрочен. можно легко провалиться, но куда опасней, коварней была река. Не забуду случай, когда уже наступила ночь, а папа еще не вернулся домой. Дело в том, что за этот день резко похолодало, и шуга на реке начала смерзаться. Пройти по этому льду, разумеется, было еще нельзя, и отец и его два товарища пробивались на лодке от берега к берегу часов шесть. Мы не раз ходили к реке, с тревогой глядели в кромешную тьму. слышали вдалеке голоса, неясный шум, скрежет, удары пешни или топора; на крик наш никто не отзывался, в отчаянии мы уходили домой, через час возвращались, слышали опять то же… Наконец. донельзя усталый, потный, с прилипшей к потной голове шапкой, отец явился домой. Вид у него был виноватый: еще бы, мама и так каждый раз волновалась, когда он уходил на рыбалку, а тут рыбаки, действительно, чудом не попали в беду, - в любой момент их железная лодка могла пойти ко дну. Они затрачивали неимоверные усилия. чтобы в темноте пробивать, пробивать перед собой лед и по вершку продвигаться к берегу: в осеннее половодье река была чуть не в километр шириной.
В морозные декабрьские и январские дни отец возвращался домой весь заиндевевший («закуржавевший», говоря по- вятски), с обмерзшей льдом бородой и усами, с красным, обветренным лицом, но счастливый. Все мы радостно его приветствовали, особенно наша маленькая, очень любящая и любимая собака Бобик. Однажды, не зная, что от восторга и предпринять, она лизнула оставленную у двери пешню. и оставила на её ледяной грани всю тонкую верхнюю кожицу длинного язычка.- боже, как папа огорчился! В другой раз Бобик увязался на рыбалку; как н отгонял его папа, Бобик тайком, стараясь быть незамеченным, протрусил за ним до заречной стороны. Что делать? Тельце Бобика было голеньким, с короткой, особенно на животе, шерсткой,- замерзнет! Отец засунул Бобика за пазуху и пошел домой - тут уж не до рыбалки! Говорит, что ругал- ругал его, но Бобик был счастлив, угревшись за пазухой.
Отец трогательно любил все живое и беззащитное- птиц, животных, но случилось, что с рудом отбился от затонских собак, напавших на его уже к вечеру, когда собаки до крайности подозрительны, к тому же подогреты компанейской злостью ( недаром говорится- свора собак) Отбиться было не так – то легко, потому что отец в тот раз был без пешни: он ходил за дубовой корой от цинги, которой мы мучились с мамой после испанки,- зубы у нас шатались. десны кровоточили. и папа варил настой из дубовой коры, которым надо было полоскать рот.
Перескочу через сорок лет, когда я в последний раз видел папу живым. Живым- и мертвым. Октябрь 1959 года. Декабрь того же года. Два моих приезда в Котельнич.
Еще в предыдущие встречи я с удивлением заметил, что в папе произошел новый сдвиг: главенство в семье он определенно уступал маме. Почему? Что случилось? По- видимому, философское отношение к жизни (или разочарование в ней? Скептическая ревизия своей личности?) зашли столь далеко. что легче стало во всем уступать. чем проявлять прежний характер, горячность, строптивость, а тем более, власть. Во многом также эта уступчивость объяснялась папиным опасением за здоровье мамы. Он считал, что здоровье её на опасной грани. и был готов к самому худшему. Когда мы с женой. приехав осенью в Котельнич. говорили с папой о самом ближайшем будущем, его и нашем, он грустно промолвил:
-Боюсь, что мама от нас скоро уйдет…
И верно, :мама худела, слабела, иной раз без всякой, казалось, на это внешней причины, теряла сознание. Папу это не могло не тревожить,
Мама пережила его на тринадцать лет, будучи моложе всего на пять и имея плохую наследственность : мать её умерла молодой от чахотки.
Папа умер 10 декабря 1959 года, в день своего 78-летия, ровно в шесть часов вечера. Дыхание оборвалось с последним сигналом радиоточки в котельничской районной больнице. Мы были с ним в этот момент в палате одни, мама и моя жена ненадолго пошли домой по хозяйству. Я держал папу за уку. Он последние сутки лежал без сознания. только крепко зажмурив глаза и втрое чаще дыша.- мой друг доктор Карлов сказал, что это бывает перед концом.
Как все случилось? 26 ноября папа пошел на реку, за три километра от города, пошел довольный, веселый, предвкушая встречу с окунями. А привезли его вечером прямо в больницу полузамерзшего, с отнявшейся правой половиной тела. не владевшего речью: произошло кровоизлияние в мозг, он пролежал на льду в двадцатиградусный мороз несколько часов, пока его не нашел другой рыбак, возвращавшийся в город. Когда в больнице отца отогрели, кто-то спросил: