Пройдя около мили, мы добрались до отвесного известнякового утеса. Наш проводник указал на небольшое отверстие футах в пятнадцати от земли. Ползучий фикус, раскинувший свои узловатые корни по поверхности скалы ниже отверстия, послужил нам превосходной лестницей. Мы взобрались по нему, зажгли фонари и вошли в пещеру.
Внутри было холодно и сыро. Около входа кое-где в расщелинах росли папоротники и лишайники. В глубине пещеры стены и потолок были усеяны сталактитами, холодно блестевшими при свете лампы. Мы осторожно пробирались по заваленному камнями проходу. В одном месте часть потолка обрушилась, и нам пришлось протискиваться мимо огромной глыбы с неровными краями, которая почти преграждала путь в глубь пещеры. Наконец проводник остановился, стал на колени и поднял лампу. Весь пол был усеян человеческими костями. Среди множества черепов — целых или сильно раздробленных, часто совсем без черепной коробки — лежали кучи берцовых костей, ребер и позвоночников. Это не было место погребения, так как даже в давние языческие времена фиджийцы относились к своим кладбищам с величайшим почтением. Скорее всего, это были следы межплеменных войн, которые так яростно бушевали на островах меньше ста лет назад. В те времена, как только показывались военные лодки нападающих, женщины и дети старались убежать из деревень в горы и спрятаться в какой-нибудь пещере. Если мужчинам удавалось отразить набег, то все оканчивалось хорошо, но, если пришельцы одерживали победу и потом находили укрывшихся в пещере, они всех уничтожали. Слишком часто подобные набеги оканчивались еще ужаснее, так как столетие назад фиджийцы были самыми страшными каннибалами из всех обитателей Южных морей.
Мы осторожно разбирали кости, стараясь найти какие-нибудь указания на то, кем были эти люди и каким образом они погибли. Под раздробленным черепом я нашел два скребка. Один был из твердого зеленого камня, похожий на принесенный нам Тотойо, а другой — из материала, напоминавшего слоновую кость, — возможно, из китового уса. Но эти находки ни о чем не говорили, разве только о том, что кости, по всей вероятности, относятся к тем временам, когда металлы были неизвестны или очень редки. Мы взяли оба скребка, два черепа и несколько костей, чтобы передать их потом в музей, и покинули пещеру.
Попивая вечером каву в нашей мбуре, мы рассказали Тотойо о пещере и показали ему один из черепов. Он очень испугался и отчаянно замахал руками, прося убрать череп.
— Не подходите с ним ко мне! — воскликнул Тогойо. — Эти места табу. Нельзя было тревожить кости. Вас постигнет кара!
В этот же вечер прибыл посланец с небольшого островка Сусуи по другую сторону залива. Он принес волнующее известие.
— Завтра, — сообщил он, — подымется балоло.
Балоло — это морской червь, который живет в расщелинах коралловых рифов с выходом к океану или какому-нибудь проливу, где циркулирует свежая вода. В определенное время года у балоло начинает разрастаться задний конец тела, наполняясь яйцами или спермой. Наконец хвостовая часть отделяется и извиваясь поднимается на поверхность моря, где сперма и яйца выбрасываются наружу. Подобный способ размножения может быть успешным только в том случае, если хвостовые части отделяются одновременно, и тогда происходит оплодотворение. Это странное и необъяснимое явление повторяется ежегодно и продолжается два дня. Сначала всплывает сравнительно немного червей, и зачастую день их появления точно предсказать нельзя. Фиджийцы называют его балоло леи-леи — маленький балоло. Примерно через месяц наступает день большого балоло — балоло леву. Тогда поверхность моря на много миль покрывается извивающимися члениками. Ранним утром местные жители выезжают на лодках и собирают балоло, которые считаются большим лакомством.
Во всех прочитанных мной книгах естествоиспытателей и путешественников говорится, что жители тихоокеанских островов способны безошибочно предсказывать дату всплытия. Однако, когда мы поинтересовались этим в Суве, никто не мог сказать нам ничего определенного. Потом отец Ситивени решил, что всплытие произойдет во время нашего пребывания в Ломаломе, чему мы очень обрадовались. К сожалению, у жителей Ломаломы такой уверенности не было. Кого бы мы ни спрашивали о дате всплытия, все отвечали очень неопределенно. Говорили, что надо дождаться особых примет, но так как это будет лишь балоло леи-леи, то дату все равно нельзя назвать точно. Самым лучшим местом для балоло здесь считали рифы вокруг острова Сусуи, и мы попросили жителей этого острова сообщить нам о появлении примет. И вот посланец с Сусуи сказал, что утром волны вынесли на берег немного балоло, значит, завтра начнется всплытие.