— Конечно же, нет, извини, я сказал глупость, держи, — Карельский протянул секретарю десять баксов. — Купишь себе помады или мороженого, на свой вкус!
— Вы так любезны, Андрей Викторович! — улыбнулась, обнажив белоснежные искусственные зубы, Мира, накрашенными глазами, однако, давая понять, что первый заместитель босса мог бы подбросить сумму и посолидней! Что ей его десять долларов? Так, пыль!
Но Карельский, выполнив неизбежную формальность, перешел к делу:
— Босс у себя?
— Да! Проходите, пожалуйста!
— Он один?
— Не считая зятя!
— Эдуард Геннадьевич там?
— Да! Такое несчастье! И кто бы мог подумать, что подобное может произойти у нас? Бедная Вика! Это же кошмар, попасть в лапы бандитов! Представить только, похищение!
— А что, ты про похищения людей впервые слышишь?
— Нет, но это всегда казалось таким далеким, нас не касающимся. А вот видите, как вышло.
— Да, вышло очень и очень паскудно, извини за выражение. Сообщать будешь, что я пришел?
— Идите так, Андрей Викторович! Босс уже несколько раз интересовался, не прибыли ли вы?
— Хорошо!
Карельский открыл дверь в тамбур, затем такую же в кабинет.
— Разрешите, Дмитрий Петрович?
— Проходи, Андрей, я ждал тебя! А ты, Эдик, иди! Нам нужно кое о чем поговорить с господином Карельским наедине!
Хованский прошел к себе. Сел за стол, достал прибор дистанционного прослушивания, направил антенну в сторону кабинета босса. Разговор он слышал отчетливо и слушал очень внимательно.
— Ну что скажешь, Андрей?
— Мы будем говорить здесь?
— Начальник охраны — отличный специалист. Он проверил здание. Внутри его не слушают. Были найдены «жучки», но они заблокированы.
— А извне?
— Исключено, говори смело!
— Не нравится мне, Дмитрий Петрович, что ты так доверяешь Рудакову. Он, кроме тебя, никого и замечать не хочет!
— А разве не так должен вести себя начальник службы безопасности? Оставь обиды ненужные, Сергей выполняет мои указания, и я его знаю очень давно.
— Что ж, желание начальника — закон для подчиненного.
— Вот это слова мужа. Так, что ты мне скажешь, Андрей? — повторил вопрос Вишняков.
— Первое — исполнитель предстоящей акции найден. Это бывший муж моей нынешней супруги. Вот досье на него. Если бы ты знал, сколько усилий мне пришлось затратить, чтобы ты сейчас читал эти бумаги!
— Свое ты получишь сполна и не набивай себе цену! Я ее знаю!
Карельский передал несколько листков стандартной бумаги, на которых мелким шрифтом было что-то напечатано. Вишняков начал внимательно читать.
Прочитав, отложил их:
— Уничтожь этот материал!
Карельский скомкал бумагу, положил в пепельницу, поджег.
— Что на этот раз скажешь ты, босс?
— Что?.. То, что, думаю, выбор сделан правильно. Одинокий, никому не нужный алкоголик. В конце концов, исчезнет, кто его искать будет? Кому до него какое дело? Никому, разве, пожалуй, твоей Галине? По старой памяти, а?
— Дмитрий Петрович… — хотел возмутиться Карельский, но Вишняков остановил его:
— Никак шутки сегодня не понимаешь, что с тобой, Андрей?
— Со мной ничего, а вот что с вами?
— Ну ладно, проехали! Когда мы сможем взять этого Егора?
— Сегодня же вечером надо ставить ребят, правда, до этого необходимо нейтрализовать его собутыльника, некоего Хомяка, иначе Астафьев сам из дома не выйдет. Этот Хомяк у нашего героя вместо гонца. Думаю, на Хомяка натравить участкового, Галина того хорошо знает!
— Тебе не кажется, что твоя Галина слишком хорошо и многое знает?
— Дмитрий Петрович! Ты же знаешь, какая участь ждет мою жену. Так какая разница, что сейчас она знает?
— Ты так и решил ее в связке с Петровичем на орбиту запустить?
— А при чем здесь Петров? Акция устранения планировалась в отношении одной Галины!
— Ты прав, планировалась одна Галина, но Петров слишком большое внимание уделил информации о выкупе Вики, вернее, той сумме, которую запросили бандиты. Мне это не нравится! А если копать начнет? Сыщик он опытный, глядишь, и раскопает что-нибудь из того, чего никому и знать не надо?
— И ты решил его убрать? Вот так сразу, основываясь только на одних подозрениях и предположениях?
— Именно так!
— Ну, Дмитрий Петрович! Не ожидал, даже от тебя не ожидал такого!
— Запомни, Андрюша, от меня ожидать можно очень многого, но не получить ничего или наоборот. Не надо только совершить ошибку в определении моего интереса и желания. Тебя это удается, у Петрова Петра Петровича, к сожалению, не получилось. Кто заставлял его раскрывать пасть о деньгах? А он раскрыл, и не только раскрыл, он еще разобраться захотел. Вот пусть вместе с Галиной, там, — Вишняков указал на небо, — и разбираются! Улики против Астафьева готовы?
— Да! Доложить подробно?
— Нет! Дело привлечения в акцию Астафьева — твое дело, вот и делай его так, как считаешь нужным. Один совет, Андрюша, не переиграй, перед тобой сильный противник!
— Этот опустившийся тип?
— Да, этот опустившийся тип! И больше всего остерегайся сделать что-то, что настроит его против тебя! Учти это, я знаю, что говорю!
— Хорошо, Дмитрий Петрович, я учту все ваши пожелания!
— Тогда действуй, Андрей Викторович! Место для гостя уже готово, первые дня три придется его вообще не трогать, в алкоголь он окунулся по самые уши, потребуется лечение.
— Я все понял! Скажи, не по теме, зачем тебе столько охранников, Дмитрий Петрович?
— А для чего вообще существует охрана? От защиты от внешних и, что более важно, внутренних врагов, а количество их определяю не я, это прерогатива Рудакова. Я в его действия вмешиваюсь только в крайнем случае, а так он самостоятелен в своей работе.
— Ну, смотри, не ошибись в нем! Дорого эта ошибка может тебе обойтись!
— А вот это тебя не касается, Андрюша! Это мои дела! Ты свои делай!
— Сделаю! До встречи, Дмитрий Петрович!
— Счастливо, Андрей Викторович!
Глава 3
Рудаков заглянул в кабинет шефа, когда Хованский уже посчитал, что рандеву тестя на сегодня закончились, и, отключив аппаратуру, откинулся в своем кресле, глубоко задумавшись.