Людоединка
Глава первая.
Мы приехали с Игорем на место происшествия. Было около пяти часов вечера. Не ночь, и слава Богу. С мужем моим и без того напряженные отношения. До меня здесь во всю уже работала следственная бригада, и как специалист вряд ли я была им так уж необходима. Зачем же тогда Игорь позвал меня? Маньяка нашли. И, насколько я понимаю, в этот раз того самого. - Маш. Посмотри, вон туда. Видишь мальчика - это сын того самого нашего маньяка, Артем. Я хотел, чтобы приехала именно ты - мне нужно твое мнение. - О чем? - Этот мальчик помогал своему отцу в убийстве и, возможно, и в расчлененке и в поедании жертв. - А причем здесь я? - Мне нужно твое профессиональное мнение, на сколько он вменяем. На сколько существенна его роль в организации преступлений, возможна ли его реабилитация? - Отвечать почти на все эти вопросы - твоя прямая обязанность. Ты здесь юрист. - Маш. Я очень тебя прошу. Очень важно. Пойдем. Я тебе покажу кое-что. Игорь провел меня в глубь квартиры, в дальней комнате лежал труп мужчины, окровавленный, лицо сбито. Уже успело распухнуть от нанесенных гематом. Пальцы чистые, без следов крови. Судя по всему, он даже не успел оказать сопротивление. - Это тот самый Эдуард Скряжин. - И кто же его избил? только не говори, что его сын Артем. - Я рад, что ты шутишь. Значит, не злишься, что я тебя позвал, - улыбнулся Игорь. - Он оказал сопротивление, в ходе задержания от полученных травм скончался. - Ну да, я не сомневалась. Ты позвал меня помочь скрыть следы? - Маш. Если бы я хотел это сделать, это сделал бы сам. В конце концов, думаю, что это сделали уже до моего прибытия, - снова пошутил Игорь. - Прими участие в осмотре. Помоги. Я хочу, чтобы ты изнутри увидела, чем жил маньяк, и его сын. Как это влияло на его жизнь, что способствовало, и главный вопрос, - что делать с Артемом? - Ты предлагаешь мне усыновить его? - Я надеюсь, ты снова пошутила. - очень серьезно посмотрел Игорь на меня и взял из моих рук мою сумку, приглашая тем самым к осмотру. В этот раз от меня требовалось помочь в осмотре, поэтому я была рада, что меня уберегли от этих бумажной работы..вместе с тем, тяжело, когда кто-то делает за тебя часть работы - лучше чем ты сам, никто не сделает - потом трудно разбираться в чужих записях и жизнеописаниях.. Я начала с комнаты, где был обнаружен Скряжин. Труп лежал у входа в комнату. В комнате находилась кровать, односпальная, - думаю, жены у него не было, - Почему-то присутствие женщины я ощущаю сразу по запаху. Имелся маленький столик, - небольшой шкаф.
Из одежды - 2 рубашки, футболки, старые брюки, джинсы - деловых костюмов не было, хотя был даже один не самый модный галстук. Иные предметы не вызвали у меня ни вопросов, ни сомнений, хотя мне пришлось их осмотреть не менее тщательно. Может, я устала. Либо мне все равно. На всей одежде, надо сказать, ни одного следа крови или женских волос - ни одного предмета женского гардероба. Все чисто. Много книг, в том числе детской литературы, учебников. В тетрадях - подчерк ровный, округлый - думаю Артема.. слишком взрослый для его возраста…Одежда ребенка в опрятном виде, ухоженная, чистая. Подозрительных предметов не обнаружено. На кухне стоял слегка неприятный запах, на полу - кастрюля с супом. Повсюду - трехлитровые банки, в них засоленные продукты. Как выяснилось, это части органов убитых. Суп тоже судя по всему из них же. Я, конечно, Бог весь какой повар, но могу сказать, что мужчина явно готовить умел не хуже среднестатистической женщины. Думаю, наблюдая за ним подольше, мы бы увидели здесь и котлеты, и какие-нибудь супы-пюре или тирамису из потрохов. Кухня чистая. Хозяйка, только что приготовившая несколько блюд, обзавидовалась бы минимуму беспорядка после таких процедур. Мусорный ящик почти пуст. Много круп. В одной из них я обнаружила гусеницу. Но она не вызвала у меня обычное омерзение. Правда, мне показалось, странным увидеть ее в такой чистоте. Подсолнечное масло. Если бы не знала, кто здесь живет, подумала бы, что вегетарианец или женщина. Кускус, даже безглютеновая мука. При виде нее мне вдруг показалось, что кто-то специально ее подложил, чтобы на общем фоне безобразия поступков Скряжина эта мука выглядела смешной от нелепости. Может, я заложница стереотипов. Может, я просто не знаю, что такое заботливый отец. В комнату мальчика заходить не хотелось. Я все больше начинаю думать, что это связано с тем, что я подсознательно не люблю и не хочу детей. Поэтому ничего не выходит. А может, мне не хотелось знать, как живет этот ребенок. Может, даже не от ужаса. А потому что все равно. Или от усталости. В любом случае, зайти пришлось. Там не менее чисто, если даже не сильнее. То ли отец передал своему чаду все лучшее из своих черт, то ли ребенок был здесь вместо уборщицы и кухарки. Если мужчина занимался воспитанием ребенка, о чем говорит множество детской литературы, интересно было бы посмотреть на этого мальчика. Даже весело, какие такие навыки мог привить человек, так умело засаливший своих бывших. Я подняла матрас, понюхала постельное белье. Оно чистое. Также, как и кухонные полотенца. Также как и все вещи. Шторы нигде не опущены, лампочки не перегорели. Я открыла дневник. Замечаний нет, учится хорошо. Отец расписывается в нем систематически. Наверное, он даже ходил на родительские собрания. Кто-то мог бы отметить патологическую чистоту и порядок, что, возможно, сигналило бы об определенных отклонениях в психике проживающих здесь людей. Такого вывода от меня, судя по всему, все и ждали. Но я не увидела здесь той пугающей стерильности. Все сложено. Но не так, что страшно сдвинуть. Все чисто. Но не настолько, чтобы чувствовать себя болезненной и лишней на фоне этих наволочек и сложенных пополам футболок. Думаю, если бы этот мужчина дожил до суда, выводу об отсутствии у него сумасшествия обрадовались бы куда больше, пожизненное лишение свободы кажется людям тяжелее ноши в виде потери рассудка. Но он не дожил. И сейчас вывод о его здравомыслии звучит ужаснее. Ведь это значит признать его поведение и пристрастие к "пикантным" блюдам нормальным