Затем, около восьми часов вечера, когда уже наступала ночь, двести копий регулярной французской армии прибыли из Нуайона, где находился гарнизон, и вошли в южные ворота Бове. Оставив женщин ухаживать за лошадьми, прибывшие поспешили на помощь защитникам. Вскоре наступила темнота и сражение закончилось. На следующий день герцог Бургундский приказал выставить против города всю свою великолепную артиллерию, но во второй половине дня прибыл маршал де Руо с сотней копий, и его люди немедленно принялись за заделку проломов в стенах. На следующий день Великий магистр двора Антуан де Шабанн, и Жан де Салазар, другой знаменитый живодер и соратник Людовика когда тот был еще Дофином, вошли в Бове во главе двухсот копий. Вскоре после этого прибыли сеньор де Крюссоль, Гастон дю Лион и сеньор де Торси, каждый во главе мощных отрядов, а также Роберт д'Эстутевиль, прево Парижа, который шел во главе столичной знати. Конвои с продовольствием и боеприпасами вскоре прибыли из Парижа и Руана. Кроме того, король отправил дополнительные отряды с искренней благодарностью к горожанам и гарнизону города.
Бургундская артиллерия днем и ночью обстреливала Бове, разрушая дома и укрепления. Через две недели Людовик узнал, что бургундские пушки уже разрушили четверть городских стен. Несмотря на советы своих капитанов, герцог отдавал приказы о штурме за штурмом. Но каждый из них получал жестокий отпор. Ночная вылазка, организованная осажденными, также стоила жизни многим бургундцам. Со своей стороны, гарнизоны Амьена и Сен-Кантена тщательно следили за тем, чтобы не пропускать конвои со снабжением, предназначенные для противника, у которого вскоре закончилось продовольствие и фураж. Разгневанный герцог Бургундский решил снять осаду и 22 июля в три часа ночи покинул Бове со своей армией и направился в Нормандию, сжигая деревни и опустошая поля в радиусе сорока миль от города.
В знак благодарности король Людовик предоставил жителям Бове право основать собственный муниципалитет и освободил их от налогов. Он воздал должное героическим усилиям женщин и детей, которые, "не щадя себя и даже отдавая свои жизни", противостояли ярости бургундцев. Король особенно высоко оценил подвиги некой Жанны Лэне, вошедшей в историю как Жанна Ашетт (Секира). В память об их подвиге женщинам города отныне разрешалось одеваться так, как они хотят, независимо от их ранга, и это несмотря на действующие в то время законы о роскоши. Кроме того, было решено, что в ежегодной торжественной "процессии Ашетт", посвященной победе города, они будут шествовать впереди мужчин.
Достигнув Пе-де-Ко, герцог Бургундский теперь продвигался вдоль северо-восточного побережья Нормандии, сжигая и грабя все на своем пути. Однако, куда бы он ни направился, его опережали Великий магистр, коннетабль и главные капитаны короля. Когда Карл, казалось, хотел осадить Дьепп, город уже был снабжен Антуаном де Шабанном, который также позаботился об усилении гарнизона. Когда, отказавшись от этого проекта, он повернул к Руану, Великий магистр и коннетабль заняли позиции на фланге его армии. Тем временем в Пикардии французские гарнизоны продолжали нападать на конвои, снабжавшие бургундскую армию.
В конце концов Карл Бургундский обнаружил, что дорога в Бретань заблокирована, а идти больше некуда. Его армия была голодна, истощена и деморализована. Не имея возможности атаковать Руан, не имея возможности перейти Сену в другом месте, герцог был вынужден пуститься в обратный путь. Медленно он двинулся по дороге в Пикардию, оставляя за собой новый след разрушений. Предсказание короля о том, что для победы над герцогом достаточно сопротивления одного города, оказалось верным. 3 ноября Карл Бургундский неохотно согласился подписать перемирие, которое продлится до 1 апреля 1473 года.