Приезжайте как можно скорее, ибо я клянусь Вам своей верой, что никогда не желал видеть красивую женщину так сильно, как желаю видеть Вас.
29 октября, узнав о приближении сестры, он отправил главных членов своего двора встретить ее, а сам ожидал в местечке Монтиль, небольшой резиденции, принадлежавшей ему у ворот Тура, рядом с Ле Плесси.
Когда герцогиня прибыла, король подошел к ней и, сияя, сказал:
Мадам бургундка, вы здесь очень желанны.
"В самых нежных выражениях" герцогиня заявила, что она вовсе не бургундка, но как хорошая француженка будет рада повиноваться королю во всем, что он сочтет нужным ей приказать. Держа ее за талию, Людовик проводил ее в дом, непринужденно болтая. Когда они поужинали, он отвел ее в свою спальню, где она оставалась до тех пор, пока он не лег спать. Следующие десять дней они провели в обществе друг друга. Сеньору д'Аржантон было поручено найти для герцогини необходимую сумму денег и предоставить ткани на 4.000 экю для ее гардероба. 4 октября, после того как они поклялись в дружбе, а Людовик пообещал защищать ее и ее дом, они расстались с признаниями в любви, которые тронули всех присутствующих. На самом деле, как объясняет Коммин, король "очень хотел поскорее избавиться от нее, а она была мудрой женщиной, прекрасно понимала своего брата, и ей самой хотелось поскорее уехать… При расставании оба были очень рады, что увидели друг друга в последний раз, и до самой смерти жили как добрый брат и добрая сестра".
Хотя было неизвестно, каким будет следующий шаг герцога Бургундского, Людовик провел тот год на берегах Луары наслаждаясь спокойным и безмятежным летом, подобного которому ему больше никогда не суждено было испытать. Однако его старая болезнь продолжала беспокоить его, и у него были очень странные мысли по этому поводу. Вечером в пятницу 9 августа, когда он возвращался в Плесси-ле-Тур после небольшой прогулки по долине, он послал за королевой, которая не сопровождала его в Лион, и провел с ней ночь — редкий случай, о котором не преминул упомянуть миланский посол. На следующее утро, еще в халате, он имел приватную беседу с Пьетрасанта. Сидя у окна, он объяснил Пьетрасанта, что плохо себя чувствует. Узнав, что миланцы привезли метра Панталеоне, итальянского врача, который когда-то работал на него, Людовик послал за ним. Говоря на латыни, он обратился к этим двум людям:
Я страдаю от геморроя. Он у меня уже давно, но никогда не были такими болезненными, как сейчас. Я считаю, что причина кроется в интеллектуальных и физических усилиях, которых мне стоила эта экспедиция [в Лион в первой половине 1476 года], а также в отсутствии сексуальной активности, из-за долгого отсутствия моей жены.
Затем, продолжая по-итальянски, он добавил:
Эта болезнь вызывает помутнения в моей голове и провоцирует сердцебиение, которое сильно меня беспокоит.
После этого он протянул руку Панталеоне, чтобы тот мог пощупать его пульс, и объяснил Пьетрасанта, что знает врача уже тридцать лет и считает его настолько способным, что назначил его королевским советником.
Очевидно, лечение предпринятое Панталеоне было эффективным, так как Людовик провел август и сентябрь без жалоб на недомогание. Он совершил паломничество в Нотр-Дам-де-Беюар, находившийся на острове посредине Луары, недалеко от Анжера. В середине августа, по случаю своего праздника Невинноубиенных, он три дня воздерживался от всех дел и, как это было у него в обычае, посвящал каждый день чтению и обсуждению определенных интеллектуальных вопросов с несколькими избранными собеседниками. Среди избранных, составлявших ему компанию в то время, он особенно предпочитал неаполитанца Боффиля де Жюж, "человека очень приятного в общении, хорошо разбирающегося в истории, как древней, так и современной", который за последние два года быстро продвинулся по службе. Как обычно, король развлекался тем, что устраивал браки. В Лионе он был впечатлен двумя горожанками, обе они были вдовами купцов. Взяв их с собой в долину Луары, он выбрал им в мужья двух способных молодых парижан и в качестве приданого обязался обеспечить им доходные должности.
Людовик любил прогуливаться по парку замка Плесси, чтобы посмотреть на свои вольеры и кроличьи норы, осмотреть коров, которых он привез из Фландрии, и увидеть, как фламандская доярка, привезенная вместе с ними, делает масло. Согласно легенде происходящей из Тура, однажды, когда он посетил замковую кухню, он остановился перед маленьким кухонным мальчиком, занятым поворотом вертела. Последний не узнал государя и невозмутимо продолжал свою работу. "Сколько ты зарабатываешь?", — спросил его Людовик. "Не меньше, чем король, — весело ответил ребенок, — мы с ним вместе зарабатываем на жизнь. Бог кормит короля, а он кормит меня". Очарованный таким ответом, Людовик немедленно взял мальчика к себе на службу в качестве пажа. Хотя эта история является явно вымышленной, она тем не менее дает представление о том, каким народ Турени представлял себе своего государя. Более того, Людовик XI был очень обеспокоен благополучием жителей. Предыдущей весной, в Лионе, несмотря на занятость, он приказал в Туре, где люди жаловались, что еда слишком дорогая, снизить цену на пшеницу, чтобы пекари могли выпекать большие буханки за те же деньги.