Фронды уже нет, военные операции не приводят еще к ощутимым результатам, несмотря на тот удивительный факт (означающий для Людовика XIV волю Божью), что верный Тюренн всегда и везде одерживает победу, а мятежный Конде каждый раз терпит неудачи. В 1653 году французы берут Музон (26 сентября) и Сент-Мену (27 сентября), но отдают испанцам известный форт Рокруа. В 1654 году Конти сражался в Каталонии, а де Фабер взял приступом Стене (6 августа); одного из инженеров, которому была поручена осада, зовут Лепретр де Вобан. В июле Тюренн и Конде столкнулись в Артуа. В августе Конде был разбит Тюренном при помощи Оккенкура и де Лаферте. В 1655 году армии Людовика XIV берут города: Ландреси (14 июля), Конде (18 августа) и Сен-Гислен (25 августа), однако на их верность нельзя рассчитывать, о чем говорит следующий факт: Шарль де Монши, маркиз д'Оккенкур (потомственный военный, да и сам солдат, покрывший себя славой, маршал с 1651 года, губернатор Перонны, Мондидье и Руа, которые являются восточными воротами Пикардии и Бовези), казалось, готов был соединиться с Конде и перейти на сторону испанцев.
Мазарини пожертвовал 600 000 ливров, чтобы вовремя предупредить его измену{70}. В такой ситуации и начинается кампания 1656 года, у де Тюренна это вызывает сильное беспокойство и портит ему настроение, ввергает в пессимизм: у испанцев такие военачальники, которых было бы неверно недооценивать{107}. В июле принц де Конде освобождает город, носящий его имя, осаждает Валансьенн и разбивает здесь армию маршала де Лаферте-Сентерра. К счастью, виконт де Тюренн захватил 27 сентября форт Лакапель. Теперь де Лионн уехал на переговоры в Мадрид, имея два козыря, которые ему подкинул Мазарини: британское подкрепление и рост популярности короля Франции.
Проект союза между Великобританией и нами созрел в Лондоне уже в июле 1654 года. Мазарини очень хорошо знал, как ненавидят Кромвеля во Франции, но он не видел другого способа, чтобы создать коалицию и отнять у Филиппа IV города на северном побережье. В ноябре 1655 года обе державы подписали договор о торговле, своего рода соглашение об отказе от корсарства и от пиратства. Наконец, 3 марта 1657 года был заключен Парижский договор (он будет возобновлен 28 марта 1658 года), по которому обе страны объединят свои усилия в борьбе против Испании и морской Фландрии. Гравелин станет французским, а Дюнкерк — английским. Остается лишь овладеть этими морскими фортами. Это свершится — Дюнкерк продержится лишь месяц (с 24 мая по 25 июня) благодаря победе де Тюренна над Конде 14 июня в Дюнах. Гравлин падет 30 августа.
При осаде Дюнкерка, как и ранее во многих других баталиях, Мазарини не побоялся привлечь короля к участию в осаде этого порта. Людовик XIV имеет в качестве военного советника знаменитого де Тюренна (с 1643 по 1658 год Тюренн был для Мазарини наивысшим авторитетом; это взаимопонимание длилось вплоть до самой осады Дюнкерка) и желает отточить свое военное искусство — в школе бога войны, — а также хочет показать, на что он способен. Де Тюренн с полным основанием считает, что только непосредственное присутствие короля — Людовик разделяет точку зрения своего маршала — морально поддерживает население, воодушевляет солдат, военачальников; и маршал и король стремятся разоблачить вероломство принца де Конде и тех, кто решил бы перейти в испанский лагерь. Таким образом, король подвергал себя многочисленным опасностям. Он укрепил себя физическими упражнениями, приучил к бивачной жизни, научился командовать. Он принял участие в 1653 году в удачной осаде Сент-Мену; в 1655 году участвовал во всей кампании во Фландрии, в том числе присутствовал при осаде Сен-Гислена. Он так часто рискует, что приводит в сильное беспокойство свою мать, кардинала, генералов. Вот почему в 1656 году Мазарини пытается сдержать его пыл, когда Тюренн настаивает на том, чтобы Его Величество не посылали в слишком горячие места.
Двор, офицеры, солдаты, а также вилланы — жители приграничных провинций, увидели своего короля, достойного внука Генриха IV в таком же растерзанном виде, в каком увидели герцога Энгиенского при Рокруа. И когда придворные вновь увидели его в Лувре, они задавали себе один и тот же вопрос: тот ли это король?
День шестнадцатилетнего короля
Славный Дюбуа, камердинер Его Величества, возвратись в Париж в конце марта 1655 года, нашел, что его «дорогой хозяин» так изменился, «так повзрослел», что был этим, по его же признанию, обрадован; он записал в своем дневнике, как этот король в возрасте 16 лет «проводил свой день»{75}. Лицо боголюбивого короля продолжает так же светиться, как в детстве, но на нем нет и тени елейности или чопорности. Юный монарх продолжает, под руководством умного и благожелательного кардинала, приобщаться без чрезмерного педантства к королевским и политическим делам. В распорядок дня включены и развлечения для души и тела (фехтование, охота, танцы, разговоры, спектакли, музыка). Занятия мерно чередуются с развлечениями. Переживания времен Фронды, поспешные отъезды, постоянный дискомфорт, когда не знаешь, где будешь находиться завтра, — все казалось забытым. Король в настоящее время находится в Лувре (который он предпочитает Пале-Роялю), во дворце, который обустраивают, украшают и делают комфортабельным (Лево начинает работы в летних апартаментах королевы-матери{199}). Здесь король не чувствует себя пленником: Тюильри, аллея Кур-ля-Рен находятся в двух шагах, а это почти деревня.