Так, что-то я отвлёкся от темы и упустил нить разговора Эдварда с теперь уже моими родителями. Успел лишь где-то к середине, когда "маменька" заявила Эдварду:
― Спасибо вам герцог Оршан за то, что спасли нашу дочь, но мы забираем её домой.
― Эдвард, ― поддержал свою супругу, мой "папенька", ― ты же понимаешь, что незамужняя девушка не может оставаться в доме пусть и своего жениха, это аморально.
― Конечно, герцог Лундберг, ― в тон ему ответил Эдвард, ― прекрасно понимаю, по этой причине я и связался с вами.
― Отлично, ― вставила своё слово "герцогиня-мать", ― Рикарда, собирайся, мы уезжаем.
― В таком случае распоряжусь, чтобы вещи вашей дочери уложили в ваш экипаж.
― Благодарю, Эдвард, ― ответил мужчина, вставая и протягивая руку для рукопожатия.
Мне ничего не оставалось, как подняться следом.
Наши кавалеры, пропустили нас с маменькой вперёд, а сами шли следом, о чём-то тихо беседуя.
глава 6
Когда до кареты с восседающей в ней маменькой и мелким проказником Крисом оставалось всего ничего, моё тело наотрез отказалось меня слушаться. Я ощутил, как меня прошибает холодный пот, а кровь отливает от лица. Даже руки стали ледяными. Ну, а ноги словно бы приросли к тому месту где я стоял.
Казалось, тело внезапно решило жить своей жизнью, а мне, при стольких свидетелях вокруг, ничего другого не оставалось как ему подыграть.
― Дочь, поспеши, ― велела сидящая в карете маменька, ― мы не можем вечно тебя ждать.
― Да, не злоупотребляй гостеприимством герцога Оршана, ― подержал супругу мой так называемый папенька.
Они прямо сама доброта, ― мелькнула мысль, ― ехать с ними у меня не было никакого желания, спасибо вовремя настигшему меня ступору.
Молчать дольше было нельзя поэтому позвала:
― Эд… вард…
― Рикарда, что случилось? Ты почему не садишься в карету? ― интересовался мой жених, с беспокойством глядя на меня.
― Ноги не идут… помоги…
Меня тут же подхватили на руки. Крепко вцепившись дрожащими пальцами в рубашку Эдварда, зашептал ему на ухо:
― Только не карета, умоляю.
" Эх, и где же ты мой "Оскар" за роль перепуганной до чёртиков аристократки."
― Рикарда, брось свои капризы и живо садись в экипаж, ― возмущённо произнёс герцог Лундберг
Пропустив мимо ушей приказы своего "родителя", уткнулся лицом в шею Эдварда
― Простите, герцог Лундберг, но я с вами в корне не согласен…
― Отчего же, осмелюсь спросить…
― Повнимательнее взгляните на свою дочь и сразу всё поймёте…
― Смотрю… и что же я должен понять?!
"Чурбан не отёсанный", ― проворчал мысленно.
― Ваша дочь белее полотна, я даже через рубашку чувствую насколько холодны её руки.
― И что это по-вашему может значить, любезный герцог Оршан?!
"Он тупой или прикидывается?!" ― возмутился я. Про себя конечно же.
Эдвард, усмехнувшись ответил:
― Всё просто, как дважды два. Ваша дочь перепугана до смерти лишь от одного вида кареты в которой она едва не погибла всего день тому назад. Такой аргумент вас устроит?
― Вполне. И что же нам делать в таком случае?
― Алекс, прикажите седлать моего коня, немедленно и пусть принесут мой дорожный плащ.
― Сию минуту, ваша светлость, ― дворецкий ринулся исполнять приказы своего господина.
― Вы езжайте, а мы с Рикардой последуем на лошади за вами.
― Хорошо, ― ответил мой папенька, усаживаясь в карету, крикнув кучеру:
― Трогай!
Карета медленно покатила прочь из имения герцога Оршана. Вскоре подвели под уздцы осёдланную лошадь Эдварда на которую он аккуратно усадил меня, а потом и сам следом вскочил в седло.
Укутав меня в свой дорожный плащ, взял в руки поводья, шагом выехал в след за едва виднеющейся в дали каретой.
Не знаю сколько точно времени мы скакали на лошади, но видимо я пригревшись задремал на широкой герцогской груди, потому что из дрёмы меня вывел тихий голос Эдварда: