- Отличная работа, парень, – произнес полицейский.
- Ну, теперь я буду шутить над тем, что я справился лучше, чем ты с расследованием, – произнес Джон, осматривая порезанную руку. Они спустились на первый этаж.
- Еще раз говорю, это было не мое дело! Но спасибо. Мы все равно добрались бы до нее, – произнес Сарен. Джон, улыбаясь, кивнул и направился в кухню, с надеждой, что полиция не заметила Дженнифер за столом. Да даже если заметила, всегда можно соврать, что Джессика лишила ее сознания. Но девушки там не оказалось.
Джон побежал к подвалу, в душе понимая, что он пуст, затем к входной двери, вылавливая в последний момент практически уехавшего полицейского. Удивительно, но Сарен сидел не в одной машине с Джессикой.
- Дженнифер пропала, Джесс выпустила ее, – в панике произнес Джон другу.
- И что? – спросил Сарен.
- И то, что в доме ее нет.
- Ну, сам посуди - она пошла прогуляться. Не наводи панику - она скоро вернется. Вы же женаты, да и к тому же добровольно? – с упором на последнее слово спросил Сарен. Джон несколько раз кивнул. Полицейский хлопнул его по руке и завел машину – разворачиваться. Сарен почти физически ощущал взгляд и нетерпение Джона, но не спешил, посматривая на писателя боковым зрением. Когда они, наконец, выехали, Сарен произнес:
- Можешь дышать уже, Дженни. Твой муж не показался мне довольным и спорю он сейчас будет бегать, и искать тебя по лесу.
Дженн медленно села на сидение.
- Ты рисковал, –произнесла девушка.
- Чем же?
- Дружбой, может даже репутацией.
- Это неважно – скажи лучше, что ты будешь делать? Будешь давать показания против него или?
- Нет. Как бы там не было Джон не такой уж и плохой человек. Думаю, буду просто зарабатывать самостоятельно, – Дженн взяла в руки телефон Джона и позвонила по одному из номеров.
- Солнышко? – услышала девушка голос Пенелопы с обратной стороны.
- Не совсем. Мы с вами знакомы – я Дженнифер Тодд и я хочу вам рассказать правду о моем брате.
Глава 14
В течение следующих трех недель пресса буквально разрывалась. Любимица публики – Джессика Бил оказалась убийцей мужчины, которому множество раз признавалась в любви, рыдая в прямом эфире. Да и помог это обнаружить никто иной, как известный писатель Джон Куин. Сегодня уже было третье, и последнее заседание по обвинению девушки, и на каждое приходил писатель. Он растерял свою фирменную улыбку и на протяжении всего процесса осуждающе смотрел на Джессику, а та, ненавидящим взглядом, на него. Любознательная пресса тут же присвоила им роман, да и нашлись свидетели, которые видели, как эти двое встречались в кафе. Потому в прессе постоянно звучало, что Джон предположительно страдает от неразделенной любви, что еще больше возвысило его в глазах публики. На последнее заседание пришло столько человек, что все с трудом помещались в зале. Было просто необыкновенно жарко и жутко тихо, неестественно тихо, для настолько забитого народом зала.
Судья, поправив душащий его воротник, наконец произнес:
- Джессика Бил признана виновной в тройном убийстве и приговаривается к тюремному заключению на тридцать лет, - в итоге объявил судья.
Пресса мгновенно зашуршала, и шепот наполнил зал. Лишь Джон встал и медленно захлопал. Все уставились на него.
- Увидите подсудимую, – приказал судья, так же удивленно воззрившийся на писателя. Полицейские двинулись к Джессике.
- Надеюсь, ты ее не найдешь, сука, – прокричала девушка явно обращаясь к Джону. Шепот прессы перерос в гул, а писатель поторопился выйти из зала пока его не стали засыпать вопросами. Взгляд его был испепеляющий, а лицо и поведение настолько озлобленное, что при проходе к выходу из зала суда он выбил из рук планшет молоденькой журналистки в дешевом костюме и очках делающих ее похожей на стрекозу. Пенелопа бежала за ним к выходу.
- Не стоит тебе показывать свои эмоции на публике, – как можно более тихо, но четко произнесла женщина, цепляясь за руку писателя. Джон же шел быстрым шагом к выходу, игнорируя действия Пенелопы.
- Плевал я на публику. Мне все равно.
- Тебе да, а мне, как издателю, нет. Для многих женщин ты идеален, так что будь таким.
К тому времени они вышли из здания и стояли на входе.
- Мне плевать на тебя как издателя и на женщин, что меня читают. Я устал притворяться, – грубо произнес Джон. – А ты всего лишь жадная до денег и секса жалкая карга.