– Ты не против, если я сяду сюда? – любезно поинтересовался у таинственного студента Диего, указывая на свободный стул. Он ожидал, что тот хоть каким-то образом ответит на вопрос, но нет. Он продолжал сидеть все так же неподвижно, как и до появления Диего. Даже ни единого звука не подал.
– Что ж, будем считать, что не против.
Сев на теперь уже свое место, Диего, не в силах бороться с сжирающим его изнутри интересом, повернулся к своему соседу. Он до конца не осознавал этого, но таинственный молчаливый студент буквально притягивал его внимание своей излишней скрытностью, при том, что, по идее, она наоборот должна была оттолкнуть. Но в случае с Диего все вечно срабатывает иначе. Так уж получилось, что он по натуре своей был дотошен до истины и грезил тем, что однажды, во что бы то ни стало, он докопается до сути всего. А, как известно, все начинается с малого.
– Извини, – продолжил свой монолог он, надеясь все-таки вывести незнакомца на чистую воду, – не подскажешь, который час?
Таинственный студент снова не ответил, но в этот раз дернулся. Да так дернулся, что все вопросы разом отпали. Он, а это оказался именно парень, поднял голову и холодным взглядом уставился на Диего, но при этом, тот готов был поклясться, в нём не было злобы, скорее усталость и тотальное непонимание, какого черта к нему пристают. Внешность у него была с явным обозначением южных кровей. Смуглая кожа, ровно очерченные скулы, густые длинные ресницы, карие глаза, слегка горбатый нос и аккуратная испанская бородка.
– Какого хрена тебе от меня надо? – наконец парень подал голос. Стиль его речи был ему под стать: дерганный и резкий, на повышенных тонах.
– Никакого, – машинально сказал Диего, то, что всегда говорил, когда на него наезжали, а потом добавил: – Всего лишь хотел узнать время.
В ответ на это парень скривил рот и закатил глаза.
– Над дверью есть часы, – он указал прямиком на висящий над входом в аудиторию циферблат. – Еще глупые вопросы будут?
Диего смутился.
– Ну, разве что один: как тебя зовут?
Он пристально посмотрел на собеседника, но тот решил, по-видимому, проигнорировать вопрос. И на этом, по-хорошему, надо было бы сдаться, и в любой другой день, Диего оставил бы попытки достучаться, но сейчас, после речи мистера Лонг-Райта о необходимости идти до самого конца, он вдруг решил пойти ва-банк. Будь, что будет.
– Меня вот зовут Диего Карлос, и я...
Договорить он не успел, так как его вдруг перебили.
– Диего Карлос? – лицо парня выражало некоторую озабоченность. – Ты что, тоже нездешний?
Диего улыбнулся. О да, его далеко не в первый раз «выселяют» из Нью-Йорка.
– Нет, я американец, и живу в этом городе, причём уже много лет.
– А чего тогда имя такое экзотическое для американца?
– О, это очень и очень долгая история, – протянул Диего, откинувшись на спинку стула. – Может быть, когда-нибудь я ее тебе расскажу, но только при условии, что ты скажешь мне, как я могу тебя называть. Мне, как и абсолютному большинству других людей, намного проще обращаться к собеседнику по имени.
После этих слов он снова лучезарно улыбнулся, а южный парень призадумался.
– Алехандро Диаз, – выдал он спустя время, и это было последнее, что удалось о нём узнать. Дальше на все попытки его разговорить он отвечал только молчанием. Впрочем, Диего и этого на первый раз было достаточно, в конце концов он в принципе не ожидал от себя такой прыти. Обычно это его все пытались вытянуть из зоны комфорта, а тут... Он не понимал, что на него нашло.
Вдруг дверь в аудиторию открылась, и внутрь вошла не кто иная, как Нгози. Диего даже подорвался с места, чтобы помахать ей, но та его не увидела. И не увидивительно, они с Алехандро сидели в самом конце кабинета, и перед ними был еще с десяток других таких же неугомонных и взволнованных грядущим голов. На сердце у Диего разом потеплело. Ему тут нравилось, он чувствовал себя здесь своим. Он наконец-то дома.