Выбрать главу

— Мой выкуп — от нас с Далидой.

Шабис извинился, что прибыл налегке, и выложил горсть мелочи. Взнос Даулиса — вся ферма. Все глянули на Кайру, обвешанную кольцами, серьгами, браслетами. Она взялась было за браслет, но Шабис остановил ее:

— Не надо. Будешь нашей ходячей казной. Если придется туго, всегда знаем, на каком деревце имеются сочные плоды.

Кайра улыбнулась и потупила взгляд.

Зашла речь о защите имущества и жизни. Данн сверкнул ножом, Даулис предъявил нож и кинжал, Шабис похвастался генеральской саблей и малогабаритным ручным пулебросом, который, правда, не действовал, но жутким видом своим исправно пугал легковерную публику. Маара достала нож и сняла с руки браслет-змейку, положила на стол. Восхищенные взгляды устремились к ювелирной отделке смертоносного браслета.

— Никогда больше этого не надену, в руки не возьму. — Маара зажмурилась. — Не могу больше видеть всех этих ножей, кинжалов, копий…

Шабис покачал головой:

— Маара, дорогая, ты отрываешься от реальности.

Тяжко вздохнув, Маара снова нацепила браслет на руку.

— И откуда нам сейчас грозит опасность? — спросил Данн.

— Пока что, возможно, и ниоткуда. Но Центр умирает, власть правительства Тундры тоже ослабевает. Некоторые из тех, кто уже узнал, что от Центра осталось лишь название, обнаглели. — И Даулис провел всех в большую кладовую, забитую всевозможным оружием, начиная от ножей и кончая луками и пулебросами, очень похожими на виденные Маарой в музее Центра.

— Все украдено в Центре, — пояснил Даулис.

Маара сказала, что она жаждет вернуться туда, где осталось так много нераскрытых тайн.

— Но, Маара, твои крестьянские навыки нужны здесь, на полях, — напомнил ей Шабис.

— К тому же вам обоим лучше пока держаться подальше от Центра, — добавил Даулис.

— Но каждый день там что-то исчезает. Разрушается, разворовывается. Я должна туда вернуться, как только представится возможность.

— Так или иначе, каждый из нас должен иметь при себе оружие. Всегда найдутся охочие до чужого имущества, да и просто сумасшедшие, готовые убить, чтобы показать свою силу.

Маара и Данн переглянулись. Оба разом подумали о Кулике, о том, что они его мертвым не видели. Для Маары Кулик вообще представлял персонификацию любой опасности. Привиделся вдруг голый череп среди горных валунов. Череп этот внезапно повернулся к ней и жутко клацнул зубами. Она тряхнула головой, отгоняя жуткое видение.

— Надо вахту установить, — пробормотала Маара, приходя в себя.

— Да-да, — присоединился к ней Данн. — Так спокойнее.

— Но у нас собаки, — напомнил Даулис. — Они этому обучены.

Заговорили о том, что приключилось с каждым.

Шабис, видя, что трое его коллег-генералов сговорились его уничтожить, не стал дожидаться развязки и сбежал на север. О злоключениях Маары он слышал в общих чертах от Даулиса, поэтому с интересом выслушал ее рассказ и выразил желание узнать все подробнее, наедине.

— Я хочу знать о тебе все, до малейших подробностей. Ты не представляешь, сколько я всего передумал, когда тебя украли хенны.

Даулис не стал ничего рассказывать, отговорившись тем, что все и так всё о нем знают. Данн поведал Шабису и Кайре о том, что случилось с ним.

Пришел черед Кайры. Она встретилась с Шабисом в Каназе и прибыла вместе с ним на ферму. Кайра не отличалась красноречием, но взгляд ее ясно говорил то, о чем умалчивал рот. Она то и дело поглядывала на Шабиса, и Маара поняла, что не Данн предмет мыслей этой капризной и избалованной особы, а бывший генерал. Маара почувствовала укол в сердце. Она видела, что Шабис смотрит на нее, улыбается ей, читает ее мысли и хочет утешить, внушить ей уверенность. Чуткая Лета тоже улыбалась подруге, как бы призывая не беспокоиться. «Все в порядке, Маара!» — говорил ее взгляд.

Маара действительно успокоилась, но все-таки остался горький осадок: «От этой Кайры всего можно ожидать…» Маара покосилась на брата: уловил ли он эту игру взглядов? Да, и Данн тоже задумчиво посмотрел на Кайру, а затем перевел взгляд на Шабиса.

Наступил вечер, глубокий вечер, опустилась на землю ночь, а они все никак не могли наговориться.

— Мы еще пообщаемся — завтра, послезавтра, и весь месяц, и год, — но сейчас время укладываться, — подвел черту Шабис.

Кайра подхватила Данна под руку и потащила к двери.

— Мы как старые женатики, — подмигнула Кайра всем, но все-таки выделила Шабиса.

Скромно удалились Даулис и Лета. Маара и Шабис остались вдвоем.

— А теперь я должен рассказать тебе о людях Хелопса. — Он сказал это тоном официальным, холодным, как будто сидел в своем генеральском кабинете и разговаривал с посетительницей.

Информация Шабиса проистекала от шпионов и путешественников. Согласно этим данным горожане напали на восточные предместья, но получили отпор от рабов. Затем рабы восстали и перебили хадронов. Община организовала поход на восток, где жили махонди. Но там шла война, и многие погибли. Иным все же удалось добраться до побережья, включая главу общины, Юбу, и женщину по имени Орфна, которая теперь живет с Мериксом. У них родился ребенок.

Маара душой чувствовала себя с ними, с теми махонди, она плакала, жалея убитых, радовалась за Орфну и страшно ревновала Мерикса — одновременно радуясь за него. Второй раз за день она ощутила настолько сильный укол ревности, что бросилась на диван и зарыдала. Шабис оставил свою официальную позу, подсел рядом, принялся утешать. Маара бросилась к нему в объятия, понемногу успокаиваясь. Наконец они удалились в комнату, которая отныне должна была стать их спальней.

***

Страда миновала, урожай убран, животные в загонах, их только кормить да доить. Маара обучила этому Лету, они прекрасно справлялись вдвоем. Дом на холме над морем казался Мааре счастливым завершением сказки из древней книги: «И они зажили счастливо и спокойно». Но в сердце Маары не было покоя.

Однажды ночью, лежа в объятиях Шабиса и вслушиваясь в шум моря, в жалобные крики морских птиц, она услышала, что Кайра кричит на Данна.

Маара встала, вышла в комнату, в которой они так часто собирались все вместе, и увидела входящего с другой стороны Данна, побелевшего от злости. Не глядя на Маару, он рухнул спиной на подушки, подсунул руки под голову и уставился в потолок. Маара села рядом, взяла брата за руку.

— Не любит она меня, — вяло пробормотал Данн, потом сжал руку сестры и с жаром выпалил: — Маара, почему мы не можем быть вместе! Нужна мне эта… А у тебя Шабис. — И он выдернул руку.

— Да, нам трудно любить других.

— Что-то я у вас с Шабисом никаких трудностей не заметил.

Маара снова сидела рядом со своим маленьким братиком, таким знакомым и родным. Она понимала, что, хотя и любит Шабиса, но никогда не сможет любить его так, как Данна.

— Кто это установил, чьи это дурацкие законы?

— Законы природы, Данн. Я тебе уже говорила. Я узнала об этом в Центре.

— В Центре, в Центре… Мало ли что ты там наузнавала. А если плюнуть на детей да на потомство?

Маара помолчала, отдавшись мыслям о счастливом сожительстве с Данном, но ее мечты тут же стерли холодные, произнесенные как будто кем-то другим слова:

— Ты бы убил меня, Данн. Ты неудержим и неуправляем.

— Откуда у тебя такие мысли?

— Не знаю откуда, но знаю, что это так.

Он погладил ее по лицу.

— Я так люблю тебя, Маара.

— И я тебя, Данн.

— Думаешь, я и вправду такой… свирепый?

— Да, Данн. И я тоже. Жизнь сделала нас такими. И если мы не поладим — словами не ограничимся. И оплеухами тоже.

— Ты уверена, Маара?

— Да ни в чем я вообще не уверена!

Он гладил ее волосы, потом принялся ими играть. Она гладила его голову, его плечи. Обняла Данна за плечи, принялась убаюкивать, и он заснул у нее на руках.

Посидев так некоторое время, Маара увидела свет. Из спальни вышел Шабис с лампой в руке. Он поставил лампу подальше, в угол, и сел напротив Маары, понимающе покачав головой: «Все в порядке».

В свете лампы комната казалась незнакомой, шум моря отдавался в ней как будто глуше. Данн дышал спокойно и ровно, и Шабис распахнул уставшей подруге объятия. Маара осторожно опустила брата на подушки, прижалась к Шабису.