- Матвей, иди поздоровайся с Верой! Ты ведь знаешь ее, она работает в детском доме.
Матвейка вошел, встал возле бабушки и с интересом посмотрел на молодую блондинку.
- Здравствуйте, - он прищурился, - да, я вас помню. Вы сказали Степке, что он пи…
Нецензурное слово из уст мальчишки утонуло в возгласах удивления бабушек. Верочка залилась краской, Вадим тоже побагровел.
- По-моему, кое-кто всю следующую неделю будет наказан! – железным тоном произнес он.
Матвей хитро опустил глаза.
- Ну ведь это правда! Степан тогда упал сразу на две ноги и содрал коленки.
Мне стало жаль Веру. Она девушка простая и, конечно, может ввернуть словцо. По сути в этом нет ничего криминального, вот только Принцы славятся в городке утонченным воспитанием. Впрочем, на Матвейке природа все же немного отдохнула. Возможно, он пошел в экстрималку-мать. В любом случае Верочка теперь очень смущена.
- С детьми сложно, - я решила поддержать гостью Принцев, - и не то порой хочется сказать.
Маменьки заливисто захохотали. Не факт, что они были согласны со мной, но хотели сгладить неловкую ситуацию. Я тоже хихикнула и вдруг поймала взгляд Вадима. Тревожный… Что это с ним?
Тем временем, привезли мясо. Вадим пошел расплачиваться, маменьки захлопотали в столовой. Я взяла за руку Кирилла, чтобы он не залез, куда не нужно, и услышала их приглушенный шёпоток.
- Вадим какой-то вялый, он вообще хотел знакомиться? – интересовалась Ева Марковна.
- Я так и не смогла ему сказать, что это смотрины, - после паузы призналась Карина, - они с Верой были знакомы, он думает, я позвала ее в знак внимания.
- Ты как всегда! – выдохнула мама. – Пойду сама намекну мальчику!
Видимо, маменька сдержала слово, потому что Вадим тут же окружил Веру заботой. Он отодвигал ей стул, подливал вино. Спрашивал, не хочет ли она еще чего-то за ужином. То же самое он проделывал и со мной, но явно лишь из вежливости. Мое настроение ползло вниз.
Радовали дети, которыми я вплотную занялась после ужина. Мы погуляли по просторной территории у дома, вернулись, немного почитали, а с Кирюшей сложили домик из кубиков. Малыш плоховато разговаривал, но мы с ним повторили все цвета. И не только игрушек, но и предметов вокруг. С большим любопытством мальчик спрашивал у меня названия сложных оттенков.
Потом детей увели спать, и я осталась одна. Верочка полностью завладела Вадимом, с чувством просила его рассказать еще и еще о своей адвокатской практике. Принц вроде с удовольствием вещал. Я ощутила себя лишней – похоже, пора домой.
Вот только жалко трогать маму – они с таким наслаждением болтают за рюмочкой. Идти же одной реально страшно, на улице стемнело. На фоне звонков Юры от вечернего городка меня охватывала паника. Я несколько минут спорила сама с собой, как же поступить и чувствовала себя все более мерзко. Почему я такая никчемная?
Из горестных мыслей меня вырвало осторожное прикосновение к запястью.
- Вадик? – удивилась я.
- Шш, - он покосился в сторону матушек и присоединившейся к ним Веры, - идем.
Он взял мою руку, и я отчего-то не сопротивлялась. Может, думала, хуже уже не будет. Принц нес под мышкой что-то темное и свернутое, мы вышли из дома, отправились на задний двор. Повернули за угол, и я ахнула. Старая беседка, где мы когда-то сидели вечерами, стояла на том же месте и утопала в мелких огнях. Они же очерчивали дорожку из плитки.
- Нравится? – заметил мое изумление Вадим. – Сделал на досуге.
Я только качала головой. Мое сердце задрожало от восторга, слов не было.
- Пойдем туда.
Он утянул меня к круглому строению, посадил на лежащую на скамейке подушку. Укутал в мягкий плед, который и нес с собой, сел рядом.
- Тебя потеряет Вера, - прошептала я.
Принц усмехнулся.
- Да, Ева Марковна рассказала мне, что они затеяли. Мне даже как-то стало жаль девушку. Сейчас она внимательно слушает рецепт тыквенного пирога моей маменьки, якобы так любимого мной. Но только ты знаешь, что я его терпеть не могу.
Я лишь улыбнулась и покачала головой, все же прошлое не стереть. Сколько в нем таких общих, простых, но безумно щемящих моментов.
- Помнишь… - начал он.
- Помню, - резко оборвала я его.
Слишком острыми были эмоции сейчас. Я просто испугалась, если он начнет говорить, я разрыдаюсь. Даже не от горести, а от какого-то трепета в душе. Мир словно сузился до этой сказочной беседки. Не было мам, Веры, даже деток. Нашего возраста, опыта. Я глубоко вздохнула и почувствовала его ладонь на своей щеке.