С тех пор, как медики сообщили, что не могут вывести Рей из комы, он так и сидел, без сна и пищи, в каком-то подобии транса и держал её за руку. В деталях вспоминал каждое мгновение их знакомства, учебу, совместный проект, — ха, беззаботные деньки! Снова корил себя за каждый день, что она провела в тюрьме из-за него. Их жизнь на Ач-то казалась ему сном. Будто и не было ничего. Но нет, он помнил ощущение её тела в своих объятьях, как он учил её плавать и как она смешно сопротивлялась, когда он её мыл… Слез не было с самого начала, будто врачебный приговор что-то внутри него сломал: мы можем поддерживать её жизнедеятельность сколько угодно, но она не проснётся, — состарится на этой койке, и в итоге умрет, не приходя в сознание. Кайло тогда опустился на стул, взял её за руку, пока окружающий мир рушился вокруг. Он не помнил, вставал ли он за это время, отпускал ли хоть на секунду её руку? Нескончаемым потоком лились воспоминания, а потом повтор, и так по кругу. Но, в какой-то момент, круговерть остановилась на одном из них — сон Рей. Мысль, отвратительная и кощунственна поначалу, уже не казалась такой кошмарной сейчас. Если это только поможет…
Кайло выпрямился, потом встал с трудом. Мышцы затекли так, что он не удержался на ногах и снова рухнул на стул. «Рен», — позвал мысленно, и принялся осторожно разминать одеревеневшие конечности: если, — нет, -когда Рен согласится сделать то, что он задумал, ему понадобиться контроль на своём телом.
— Кайло, ты идиот. — Рен даже не дослушал его сбивчивые объяснения. — Мы её просто покалечим, даже если бакту вместо смазки используем.
Кайло стиснул кулаки, — медицинское оборудование вокруг них затряслось, датчики системы жизнеобеспечения Рей завизжали, сходя с ума. Рен коротко замахнулся и ударил брата наотмашь по лицу, схватил за плечи и тряхнул несколько раз. Молча. Не отводил свирепого взгляда, пока Кайло не взял себя в руки.
— Нам не нужно делать этого физически, брат. — Он выдохнул и отошёл. Провёл рукой по лицу. Кайло вдруг стало стыдно: пока он тут страдал, Рен помогал установить контроль над кораблём, — ментально сканировал орденцев и сопротивленцев, выявлял несогласных. Кого-то брал под контроль, кому-то выносил окончательный приговор. Кайло ощущал отголоски всего этого, но не придавал этому значения. То, что, он думал, сломалось в нем, оказалось простой слабостью, пораженчеством. Вместо того, чтобы помочь брату, он тут сидел бесполезным мешком.
— Да успокойся ты! — Рен шагнул к нему, будто собирался снова ударить. — Возьми себя в руки, помедитируй. — Он заглянул Кайло в глаза и положил руку на плечо. — Мы найдём её в Силе и вытащим оттуда. Я тебе обещаю.
Кайло понадеялся, что жалкий всхлип, который был отлично слышен в тишине медблока, издал кто-то другой.
========== Кровать ==========
Ей казалось, что её запечатали в герметичный резервуар с топливом: чёрная, маслянистая субстанция вокруг не оставляла ни малейшего шанса почувствовать на лице солнечный свет или вдохнуть полной грудью. Как оказалось, ей вообще дышать не нужно было. Ей бы удивиться: как это не дышать! — но оказалось, быть везде и нигде одновременно — это так естественно. Она не задумывалась, почему знает обо всем происходящем, — вообще обо всем; чувствует все живое, — вообще все живое вокруг. Сила была везде и во всем, а она была едина с Силой. Она знала, что в одно единственное мгновение может оказаться там, где пожелает, узнать любой секрет, едва подумав о нем, перемещаться в прошлое и будущее, наблюдать за жизнью множественных миров, видеть, как зарождаются и гибнут галактики… А может даже станет частью звезды! У звезд должны быть имена, ведь они важны. Звезда по имени…
Рей! Имя. Её имя оказалось той самой тончайшей ниточкой, что удерживала её от полного единения с Силой. Нащупав эту ниточку, Рей поняла: она может оборвать её немедленно, раствориться в Силе… Но что-то её останавливало. Так, словно кто-то упирался ладонями ей в грудь и не давал сделать тот самый последний шаг. А ещё её звали.
— Рей-Рей-Рей…
Прохладное, маслянистое заволновалось вокруг неё, тёмная поверхность пошла рябью, резонируя с зовом.
— Рей-Рей-Рей…
Её сладкое бытие-небытие испарялось как дым, словно все частички Рей, что до того потерялись в бескрайнем космосе, притягивал обратно мощнейший магнит.
-Рей-Рей-Рей…
Рей осознала себя целой, прежней. В темноте, но осязаемой, обычной — словно бы в огромной тёмной комнате… Или пещере. Стоило ей подумать, как перед глазами материализовалась гладкая чернота, сквозь которую, как через мутное стекло, просачивался слабый рассеянный свет.
Рей шагнула вперёд, к стене, провела рукой по обжигающе холодной поверхности и замерла: По ту сторону был кто-то. Тот, кто непрерывно звал её.
Вот это «Рей-Рей-Рей…» звучало все громче, почти невыносимо. От этого зова вибрировали стены её пристанища, гладкая поверхность под ладонью; дрожь охватила её саму. Рей отшатнулась, зажала уши руками, упала на колени — этот зов, казалось, пробирал её насквозь, отдирал мясо от костей, превращал мозги в пюре, а сердце размалывал в кровавую кашу.
— Хватит! — Рей заорала так, что на мгновение оглохла от собственного вопля. — Хватит! Приди, возьми уже, что нужно! Только… Замолчи!
— Приди! Возьми! — эхо крика прокатилось по пещере, сотрясло ее до основания. В ту же секунду зов затих. А на плечи Рей легли чьи-то большие тёплые ладони. Рей содрогнулась — ладони источали такой жар, что её собственное тело казалось вмороженным в лёд. И лед этот уже плавился от одного лишь прикосновения. Рей судорожно вздохнула и, переборов дрожь, подняла глаза. Забыв, как дышать, оглядывала мужчину, что стоял перед ней — Кайло? Рен? Рей помнила имена, но не могла определить кто перед ней, — образ двоился, лица наслаивались, не позволяя сфокусироваться.
Мужчина медленно кивнул — движение это размылось, словно в замедленной съёмке — и переместил руки, понуждая её подняться с колен. Рей жадно вглядывалась в его черты, с удивлением отмечая, что глаза его кажутся одновременно и закрытыми, и открытыми, а губы, вроде шевелятся, но в то же время сжаты в линию.
— Мы пришли за тобой, — услышала Рей в своей голове. Голос странно двоился, словно два человека говорили синхронно. — Ты должна вернуться. Ты нужна нам. Пожалуйста, Рей.
Ответить Рей не успела: мужчина шагнул к ней и прижал так, словно пытался растворить в себе. В её голове закрутились воспоминания — её, возвращённые этими объятиями; чужие — Кайло и Рена о ней.
Вместе с памятью возвращались ощущения живого жаждущего тела: их последняя близость снова проигрывалась перед её глазами, перекрывая поток сознания, а вместе с ней — немой укор «сбежала от нас, а ведь обещала семью…». Рей хихикнула и толкнула призрачного «Кайло Рена» в грудь:
— Никуда я не сбегала. Так вышло… — и тут же погрустнела, — Я не знаю, смогу ли вернуться.
— Сможешь, — последовал ответ. Рей пожала плечами.
Ей не хотелось думать о возвращении. О безумной Лее и Сноуке. Рей в плену. Кайло и Рен нашли её в Силе, просят вернуться, только вот, очнувшись, она станет живой заложницей Сноука, вечным предметом для шантажа… уж лучше так. Горестная мысль охватила её и схлынула. Рей поднялась на цыпочки и прикоснулась губами к губам — Кайло ли, Рена ли? Рей надеялась, что обоих.
— Оставьте меня, — подумала. — Вернёте, станете его рабами навечно.
Это был хороший поцелуй. Медленный глубокий — однозначно лучший на памяти Рей. И он никак не походил на прощальный. Вместе с поцелуем ей передалось насмешливое: «Сколько драмы, Рей! — о, это определённо Кайло! — Сноук мертв. Люк и Лея проснулись, ждём только тебя!»
Рей успела только жалко пискнуть, когда ощущение наслоения образов пропало, и вот она уже страстно целуется с Кайло, а Рен прокладывает дорожку из жарких поцелуев вниз по её спине, оглаживая ягодицы.
«Неужели совсем не видишь повода вернуться, а Рей? — снова этот неугомонный Кайло, — ты целуй-целуй, не отвлекайся! — Если не ради нас, то ради, ну я не знаю, проекта своего? Должно же быть для тебя хоть что-то святое!»