Потом всё кончилось, постепенно стихли аплодисменты.
— Потрясающе, — сказал Вожак.
— Вы любили это?
— Это было просто поразительно.
— Эти девушки совсем особые девушки, — сказал владелец золотого зуба.
Уильяму явно надоело ждать, и он в нетерпении подался вперёд.
— Я хочу задать вам вопрос, — сказал он.
— Пожалста, — ответил Золотой Зуб. — Пожалста.
— Ну хорошо. Тогда скажите, какие женщины вам нравятся — такие вот тонкие? Или вот такие толстые? — И он нарисовал в воздухе две женские фигуры.
Золотой Зуб просиял и широко осклабился.
— Для меня, — сказал он, — толстые. Я люблю, чтобы были как эта. Пухлыми руками он начертил в воздухе большой круг.
— А ваш друг? — осведомился Уильям.
— За мой друг я не могу говорить.
— Пожалста, — сказал друг. — Вот такая. — Любезно улыбнувшись, он тоже начертил круг.
— Но всё-таки почему вам так нравятся толстые? — спросил Таран.
Золотой Зуб на мгновение задумался.
— А вы любите, чтобы были тонкие? — задал он встречный вопрос.
— Пожалста, — сказал Таран. — Я люблю, чтобы были тонкие.
— А почему вы любите, чтобы были тонкие? Почему? Скажите.
Таран почесал ладонью затылок.
— Уильям, почему мы любим, чтобы были тонкие? — спросил он.
— Для меня — тонкие. Я привычный.
— Я тоже привычный. Но почему?
Уильям задумался.
— Не знаю, почему нам нравится, чтобы были худые.
— Вот видите, и вы не знаете, — обрадовался Золотой Зуб. Он наклонился к Уильяму и с торжеством в голосе сказал: — И я не знаю. Я тоже не знаю.
Уильям явно не был удовлетворён.
— Вожак говорит, все богатые люди в Египте всегда толстые, а бедные худые.
— Нет, — отозвался Золотой Зуб. — Нет, нет, нет. Смотрите, вон там девушки — очень толстые, очень бедные. Смотрите на королеву Египта, Фарида — очень худая, очень богатая. Это совсем неправильно.
— Да, против этого не поспоришь. Ну а как было в давние времена?
— А что такое «давние времена»?
— Ладно, оставим это.
Египтяне допили кофе, издав звук, напоминающий всхлип, с которым уходит последняя вода из ванны.
Затем они встали, собравшись уходить.
— Уже уходите? — спросил Вожак.
— Пожалста, — ответил Золотой Зуб.
— Спасибо вам, — сказал Уильям.
Таран сказал «пожалста», и второй египтянин тоже сказал «пожалста», а Вожак ещё раз поблагодарил гостей. Все пожали друг другу руки, после чего египтяне удалились.
— Недоумки, — сказал Уильям.
— Вот уж точно недоумки, — согласился Таран.
Оставшись втроём, они долго сидели в лёгком блаженном охмелении и пили до полуночи, пока к ним не подошёл официант сообщить, что заведение закрывается и напитков больше не будет. Они и теперь не были по-настоящему пьяны, благодаря тому что пили медленно. Во всяком случае, чувствовали они себя вполне бодро.
— Он говорит, нам пора уходить.
— Это прекрасно. Но куда мы теперь двинемся? Вожак, куда мы теперь направим стопы?
— Не знаю. А куда бы вам хотелось?
— Пойдём в какое-нибудь место вроде этого, — сказал Уильям. — Тут отличное местечко.
Наступила пауза. Таран усиленно тёр затылок.
— Вожак, — сказал он медленно, — я знаю, куда мне хочется пойти. Мне хочется пойти к мадам Розетт и освободить всех девушек.
— Кто такая мадам Розетт? — спросил Уильям.
— Великая женщина, — ответил Вожак.
— Грязная старая шлюха, — сказал Таран.
— Вшивая старая сука, — добавил Вожак.
— Отлично. Но всё-таки кто она?
Они ему рассказали про мадам Розетт, про телефонные переговоры с ней и про полковника Хиггинса. Выслушав всё, Уильям тут же заявил:
— Вставайте, пошли! Идём выручать девушек.
Они дружно поднялись и направились к двери. Очутившись на улице, они вспомнили, что находятся в довольно отдалённой части города.