«Ну, обыкновенный красный дом. Просто дом как дом. Самое лучшее в нём – кухня. Мы с Лисабет играем в дровяном чулане, а ещё мы помогаем Альве, когда она печёт… Впрочем, нет! Лучше всего – на чердаке. Мы с Лисабет играем там в прятки, а иногда наряжаемся каннибалами и играем, будто мы людоеды. На веранде тоже здорово. Там мы играем в пиратов и лазаем через окно, как будто это корабль и мы карабкаемся на мачты. Вокруг дома у нас растут берёзы, я по ним лазаю, а Лисабет не может – она ещё мала лазать по деревьям, ей только пять лет. Иногда я забираюсь на крышу дровяного сарая. У забора рядом с участком Нильсонов стоит длинный красный дом, там у нас дровяной сарай, и столярная мастерская, и прачечная, и комната с катальным станком для белья. Если забраться на дровяной сарай, то видно, что делается в кухне у Нильсонов. И ещё бывает очень весело крутить катальный станок, когда Альва и Линус Ида катают бельё! Ну а лучше всего, конечно, река! Нам разрешают ходить по мосткам, под ними неглубоко, а дальше нельзя – там начинается глубина. С другой стороны дома – улица. Там у забора растёт сирень, и нас за ней не видно. Можно спрятаться за кустами и слушать, о чём говорят прохожие. Правда, шикарно?»
Вот так примерно ответила бы Мадикен, если бы её спросили про Юнибаккен.
Иногда она и в самом деле сидит, притаившись, в кустах сирени и слушает, что говорят прохожие.
Сколько раз Мадикен слышала их слова: «Вы только поглядите, какая прелестная малютка!»
Мадикен уже не маленькая и не относит на свой счёт эти восторги, но очень радуется, когда хвалят её младшую сестрёнку. Лисабет так мила, что все ею восхищаются, даже Линус Ида. Та про неё говорит:
– Право слово! Девчонка такая красавица, что просто беда!
– Да ещё и сладенькая! – отзывается Мадикен и кусает сестру за ручку, но только чуть-чуть. И Лисабет заливается хохотом, словно Мадикен её пощекотала. Уж такая она вся мягонькая, такая нежненькая и сладкая! Но Лисабет ещё и зубастенькая: ам! – и укусила сестру прямо в щёку.
– А ты вкусненькая, как огурчик, – говорит Лисабет и хохочет ещё заливистей.
В Мадикен совсем нет ничего мягонького, нежненького и сладкого. Зато у неё хорошенькое, смуглое от загара личико, открытый взгляд голубых глаз и густые каштановые волосы. Она прямая, как струнка, тоненькая и ловкая, как кошка.
– Она у нас только по ошибке уродилась девочкой! – говорит Линус Ида. – Право слово, из неё бы получился хороший мальчишка, не сомневайтесь!
Мадикен вполне довольна, какой она уродилась.
– Я похожа на папу, – говорит она, – и, значит, всё будет шик-блеск. Раз я в папу, то непременно женюсь.
Эти слова приводят Лисабет в смятение – а как же тогда она? Вдруг она не женится? Она ведь вылитая мама, все так говорят!
По правде сказать, Лисабет равнодушна к вопросу о женитьбе, но раз Мадикен собирается жениться, то надо и ей. Лисабет хочет, чтобы у неё всё было точь-в-точь как у Мадикен.
– Мала ты ещё об этом задумываться, – говорит Мадикен и гладит её по головке. – Погоди, пока подрастёшь и пойдёшь в школу, как я.
Про школу Мадикен немножко прихвастнула, в школу она не ходит, её ещё только записали в первый класс, и занятия начнутся через неделю. Однако можно сказать, что она без пяти минут школьница.
– Может быть, я ещё и не женюсь, – говорит Мадикен, чтобы утешить сестрёнку.
В глубине души она не очень понимает, какой толк в женитьбе, она ни на ком не согласна пожениться, кроме Аббе Нильсона, это решено уже твёрдо. Впрочем, Аббе об этом пока что не знает.
Линус Ида дополоскала последние вещи, а Мадикен доела все сливы. И тут, откуда ни возьмись, прибегает Лисабет. Она была на веранде и играла с Госей. Потом Гося ей надоела, и она прибежала на мостки узнать, что нового придумала Мадикен.
– Мадикен, – спрашивает Лисабет, – что мы будем делать?
говорит Мадикен. Она знает, что так полагается отвечать, потому что так всегда отвечает Аббе.
– Ха-ха-ха! А я так и сделала, – смеётся Лисабет. – Я держала Госю за хвост, когда была на веранде!
– Ах так! Тогда я тебя поколочу, – говорит Мадикен. – Я же тебе сказала! Если будешь таскать Госю за хвост, я тебя поколочу.
– А вот и нет! – говорит Лисабет. – Я даже ни одного разочка не дёрнула. Я только подержала Госю за хвостик, а она стала вырываться и сама себя потянула.