- И ты не будешь меня ревновать? Ты ж говорил, тебе неприятно...
- К твоему бывшему? – Дэн рассмеялся. – Ни капельки! К тому же Марина, как мне показалось в наш последний разговор, собирается прибрать Степана к рукам. Не знаю, насколько у них серьезно, но она ищет способ проклятие с него снять, так что им не до тебя. Так как, поедешь со мной подыскивать здание для будущей школы?
- Почему бы и нет, - Анна качнула головой, все еще озадаченная. – А что ты играл? Эта музыка почему-то не отпускает меня…
- У нее еще нет названия. Хочешь, придумаешь его сама?
- Не уверена, что смогу подобрать, но… давай попробуем. Сыграй мне еще раз, пожалуйста!
- Только не здесь, на улице свежо, вдруг ты простудишься? Пойдем в «музыкалку».
- Нет, давай здесь. Над нами такое замечательное небо!
Денис посмотрел на розовато-кремовые барашки облаков и уступил. Он принес из холла кресло и плед и закутал в него жену по самые брови. А потом подхватил скрипку и устроил маленький концерт. Он играл ей о счастье и верности. О тысячах рассветах и закатах, которые им предстояло встретить вместе. О полете мечты, похожем на гордое парение орла, раскинувшего крылья над бескрайними долинами. О родительской гордости за будущие и неизменные успехи их детей. О тепле семейного очага, духовной общности и поддержке. И конечно же, о своей любви – бесконечной, как самаралукский Источник.
Анна наслаждалась, и на губах ее цвела улыбка. Кажется, она поняла, что муж догадался о ее интересном положении, потому что взгляд ее стал удовлетворенным, признательным и немножко лукавым, из него ушел затаенный страх. Оказывается, она боялась потерять его, огорчить грядущими переменами, а Денис невольно отмахивался от ее глупых страхов, чем лишь плодил тревогу. Ему и в голову не приходило, что в рождении ребенка есть повод для беспокойства. Дети – это же такая радость! Он стремился избавить жену от неопределенности и играл ей про уверенность в завтрашнем дне.
Он играл ей, и над их головами вставало солнце.
Конец