Его Родина – это Жигули, Самарская Лука, гнездо разудалой вольницы, край седых легенд. Некогда со всей России стекались в эти места люди гордые, непокорные и отчаянно-смелые. Именно там колобродил Стенька Разин и удалые ушкуйники Федора Шелудяки вопили «Сарынь на кичку!» Да и будущие покорители Сибири Ермак и Кольцо тоже оставили о себе след не в одной лишь топонимике Самарских деревень. (*) И хотя все это дела минувших дней, память о предках навсегда вписана в его генетический код. Затаилась, быть может, слишком глубоко, но не умерла.
Денис подумал, что он – свободный человек. Он не обязан слушать всяких доброхотов, только и зная, что плывя по течению. Почему он покорно ждет, когда его спрячут, украдут, словно чемодан, убьют или спасут, выяснят за него, кто он есть на самом деле? Довольно! Пора брать судьбу в свои руки.
Под печальные переборы электронной гитары и слова «посмотрел бы хоть на родину, хоть взглянул бы на родимый кров» Дэн решительно замыслил побег.
*
(Сноска: * Девять веков (с 11 века) в районе Жигулевских гор хозяйничали речные пираты, которых называли ушкуйниками, вольными казаками, ватажниками или разбойниками. Ужас, который наводил на Волге клич «Сарынь, на кичку!» леденил кровь торговцев самых разных национальностей и вероисповеданий. С ними боролись и великие князья, и русские цари, и российские императоры, но даже организованные усилия власти часто ни к чему не приводили. Впрочем, не одним разбоем были известны волжские пираты. Так, в 1380 году ушкуйники стояли на Куликовом поле вместе с князем Дмитрием Донским и бились храбро. Ермак и Кольцо прославили себя в Сибири, ну, а Стенька Разин, поднявший настоящее восстание против несправедливости и притеснений тогдашних хозяев жизни, вошел в историческую память как народный заступник. Не чужды разбоям бывали и некоторые дворяне, а не только беглые крестьяне и раскольники. Пиратство на Волге сохранялось до середины 19 века и завершилось только с установлением регулярного пароходства, да и то потому, что первые пароходы сопровождали вооруженные пушками канонерки)
08. Побег
08. Побег
Аллегро кон анима (быстро и с воодушевлением)
Эпиграф: музыка Александра Зацепина из к/ф «Иван Васильевич меняет профессию», фрагмент погони
Музыкальный бонус: «Сон», песня из к/ф «Сказка о звездном мальчике», композитор Алексей Рыбников
*
В Рязани они остановились на одну ночь в какой-то не самой роскошной гостинице – Володя выбрал ее по интернету, поскольку не желал плутать по сельским дорогам в темноте. Они поужинали в ресторанчике, расположенном на той же улице, и разошлись по номерам.
Саблин сказался уставшим, что было, в принципе, неудивительно: дорога была долгой, а время позднее. Володя, правда, отметил лихорадочный блеск его глаз и румянец на скулах, но списал на нервное возбуждение из-за чреды событий. Денис покивал, соглашаясь, и заверил, что сразу ляжет спать.
В номере он уселся в кресло и просидел в неподвижности около часа, дожидаясь, когда за стеной Володя перестанет расхаживать, поскрипывая досками пола, лить воду и взвизгивать пружинами матраса. Слышимость на этаже была просто ужасающей, и в любое другое время Саблин бы раскапризничался, но сейчас все это было ему на руку. Прикрыв глаза, он ориентировался по звукам, рисуя в голове картину происходящего в соседней комнате, и продумывал детали плана.
В детском доме побеги случались часто. Как только наступало лето, так обязательно кто-то ударялся в бега – не потому, что жизнь казалась невыносимой (хотя доля обстоятельств была велика), многих манила еще и свобода сама по себе. Хотелось распоряжаться собой, забить на дурацкие правила, уроки, обязательства и просто жить, ночевать под кустом, быть личностью, а не бессловесным винтиком в системе. Бежали не забитые и терроризируемые, а как раз наоборот – те, кто считался неформальными лидерами, хулиганы и храбрецы. Им легче было приспособиться к жестоким нравам улицы, воровству и беспризорному житью в заброшенных домах. Разумеется, их ловили. Большинство из них возвращали в детдом еще до холодов, но самому удачливому однажды удалось продержаться до весны (он всем говорил, что попался случайно, когда полиция накрыла промышляющую в соседней области шайку цыган, к которым он прибился).