Я посмотрел на него. Прямо в его глаза. На его кривую улыбку. На небритые щеки. И наконец ответил ему.
-Да. Я готов. Ведь мы договорились с вами. Вопрос-ответ. Вы задали вопрос, а я на него ответил. И судя по всему, сейчас моя очередь. – Я улыбнулся настолько широко, насколько позволяла мимика.
Килхер задумался. Ему не хватало лампочки над головой, дабы подчеркнуть абсурдность его реакции.
-О, всё верно. Прошу прощения, мистер Фаренхейт. Действительно ваша очередь.
Он продолжал таращиться на меня. Он словно энергетический вампир забирал весь мой энтузиазм. Моя улыбка испарилась по щелчку пальцев. Я кашлянул в кулак, поправил папку и собрался с мыслями.
-У ваших жертв было что-то общее, из-за чего вы их убивали? – Я отбросил папку к краю стола и скрестил пальцы на столе.
-Определённо. – Килхер выставил указательный палец. – От них воняло.
-Я не совсем понимаю.
-С радостью объясню. – Он не врал. Действительно с радостью. – Каждый человек, которого я задушил, обладал феноменальным запахом. Он не сравним ни с чем. Их гнилые трупы пахли лучше готов поклясться. – Преступник перекрестил сердце. – После того случая на пробежке, и Эллен, я стал ощущать этот запах. Этот странный запах. Он был плотным. Как ткань. Я чувствовал, как он касается моей кожи. Как щекочет волосы на руках. – Его кисть обхватила предплечье. - И как рвёт ноздри. Дробит переносицу и царапает мозг. Вонь, непередаваемая во всех смыслах гадость, исходящая от тех, кого я убил. И я не понимал откуда она бралась. Ведь я обнюхивал все трупы. Каждый сантиметр. Волосы, уши, гениталии, пальцы, каждое отверстие. Ничего. Но я в своём уме, чтобы отличить реальность от действительности. Посмотрите на список моих жертв. Они все смердели. О, видимо мой черёд. – Я развел руки в сторону как бы говоря ему о своей готовности принять удар - Вы помните своё первое убийство? – Килхер отодвинулся на спинку стула.
Интуитивно я хотел переспросить его. Но спустя секунду, уточнить, что его интересует: армия или служба в бюро. Вместе с тем пришло и удивление. Этот вопрос был провокационный. Можно соврать ему, сказать, что в жизни не приходилось использовать оружие. Однако решение пойти ва-банк выбило эту мысль. Партия и без того затянулась.
-Я служил в армии, мистер Килхер. Когда мне пришлось использовать оружие – это была ручная граната M67. Я не знаю скольких она тогда убила, ведь всегда есть погрешность лишь нанести ранения. Граната упала в салон автомобиля. Около четырёх человек было в эпицентре. Я не видел трупов, не слышал криков, потому что в ушах стоял страшный металлический звон. Я провёл за укрытием оставшуюся часть сражения, пытаясь понять, как вернуть свой слух.
-Как интересно. – Эта интонация. Я чувствовал в ней фальшь. Что-то инородное. Что-то саркастичное. – Не думал, что вы служили в армии. Но да ладно, я жду ваш вопрос.
Почему это он не думал, что я не служил в армии? Я выгляжу недостаточно грозно для него? Я убивал людей. Не в таких масштабах как он, но убийство есть убийство. Смерть есть смерть. Он не видит во мне соперника? Гандон штопанный.
-Что вы можете сказать о своих родителях? – Я дышал горячим паром из носа.
-В каком смысле?
Я не выдержал. Я подорвался со стула и со всей силы врезал кулаком по столешнице. Коробка маффинов слегка подпрыгнула. Металлическая вибрация отдавала в голову.
-Отвечай на вопрос. – Я старался успокоиться, уперевшись кулаком в стол. Я чувствовал дискомфорт. Болели костяшки. Рука упиралась в неровную поверхность, перекачиваясь из стороны в сторону.
-Прошу прощения, мистер Фаренхейт, я не хотел. – Килхер смотрел под ноги. – Я просто отвлёкся.
Я услышал за спиной скрежет двери. В проёме стоял Джош. Его волосы блестели от скопившегося пота, глаза покраснели, а ладонь лежала на пистолетной кобуре на поясе.
-В чём дело? – Я старался говорить мягче. И пускай фраза звучала «сломанной» Джош не обратил на это внимание.
-Мне показалось, что ты собираешься … - Джош ткнул пальцем на Килхера.
-Нет-нет, агент Магвайер. Это … - Я старался перебрать все самые невероятные версии в моей голове. Но они смешались в кашу и пришлось выбирать, что было. – Это остатки утренней перепалки. Всё хорошо. Более не повторится.