«Брат. Опять у меня все сложно. Пришла за мной инквизиция, четыре священника в больших силах вместе с баронскими воинами. Напали внезапно, едва успел купол поставить, как начали стрелять, чтобы тут же ранить меня. Гертруда пыталась меня предупредить, так они, звери, убили ее вместе с сыном у входа. Просто сразу закололи их, как пособников колдуна проклятого.
Как только она голос подала, поняв, кто за воротами стоит.
И это про меня, который просто немного лечил людей.
Поэтому я вспылил и убил десяток инквизиторов с воинами. Просто бил их об стены, пока они на меня кидались, а когда все остались валяться, взял копье и переколол их всех на фиг. Столько крови натекло на камни…
Все люди собрались и смотрели на меня молча. Это было ужасно…
Теперь все время кажется, что у меня руки в липкой крови, хочу отмыть в Источнике, а не получается.
Ушел из городка без проблем, однако думаю, что меня будут сильно искать. Засыпал все следы табаком и перцем.
Как ты предупредил, собираюсь в Грузию, уйду сразу, как зарядятся Палантиры и капсула станет снова работать.
Твой Брат».
Да, сурово братишка попал из огня да в полымя. Сразу столько народа перебил, явно с большой лихвой силу применил на обидчиках своих.
«Ну, реального опыта нет пока хорошего, не знает, как очень легко можно своими незаурядными способностями жизнь другим людям, оказавшимся в зоне твоего притяжения, сильно испортить», — говорю себе.
А то и на смерть обречь лютую. Это его подруге еще повезло сразу умереть, могли бы после долгих пыток с сыном на костер попасть неминуемо.
Жила и спала с колдуном — врагом рода человеческого, значит, априори виновна!
Тут без вариантов точно для средневековья.
Ничего не скажешь, как-то трудно у Брата жизнь в новом мире сложилась. Печально и бестолково. Впрочем, только с опытом придет необходимая жесткость и понимание того, что нужно постоянно провоцировать неприятности самому, а бить всегда первым.
Брата я ждал днем, но он начал появляться только вечером. Цветовыми и звуковыми сигналами Храм предупредил меня и начал отгонять от Стола. Ладно, хоть сам Храм чувствует, что я свой и проверенный пользователь, поэтому совсем из защищенного от мороза и ветра помещения меня не погнал на улицу.
Наверное, чувствует, что мой клон сюда летит, как в тот самый первый для Брата раз.
Снова сине-красная кисея на Столе, я пока читаю-перечитываю источники Магов Севера, раз заняться больше нечем.
Идти куда-то без Брата смысла нет: ни в Они, ни в Квайсу. Только лишнего светиться, здесь чужие просто так не ходят, в этой теперь сильно пустынной горной местности.
«Ну, можно отболтаться от любопытных, что приехал синагогу посмотреть, мол, знакомая еврейка все уши прожужжала типа», — напоминаю себе я про несомненный памятник культуры в ближайшем городке.
Но лучше не нарываться на проблемы, которые я решу, однако они потянут за собой другие сложности в жизни.
Поэтому я подкачиваю время от времени надувной матрас, который оказался не слишком качественным и где-то все-таки травит. Чтобы валяться с комфортом на нем, а не на полу в плащи кутаться.
— Пора уже две нормальные кровати сюда принести, чтобы с матрасами, бельем и подушками, — бормочу себе под нос, когда работаю с миниатюрным насосом.
Или хотя бы раскладушки притащить. Нет, просто пару особо качественных надувных матрасов.
Два дня терпеливого ожидания, и вот я обнимаю Брата, наконец, вполне уверенно вставшего со Стола.
Давно уже просыпается, смотрит на меня, кивает, что хочет пить, и снова проваливается в сон, выдув целый чайник нагретой воды.
Видно по нему, что злоключения последних дней жизни на третьей по списку планете серьезно сказались на обычно веселом и в меру легкомысленном мужчине.
— Ладно, ты это переживешь. Все равно никуда не денешься. Воскрешать мертвых не в наших силах, — говорю я ему в ответ на полный горести рассказ.
— Только, как сказал один классик — мы в ответе за тех, кого приблизили и приручили.
И, чтобы отвлечь его хоть на пару минут от раскаяния и мук совести предлагаю подумать о том, что нам сейчас делать:
— Что у нас с документами? Если сейчас примерно апрель–май девятнадцатого, значит, выданные позже паспорта нужно пока спрятать. Слава Богу, у этого Храма совсем рядом почти неохраняемая граница с Южной Осетией. С нашей силой и умениями процент успешного перехода близок к сотне.
— Ну, я оставил себе тот старый паспорт, по которому ты вернулся в Питер. Написал новое заявление о вторичной потере найденного документа, заплатил копеечный штраф и побаловал паспортный стол бутылкой Просеки и конфетами, — признается Брат.