Да, десяток процентов маны серьезно ему помогут именно с поясницей, но на все остальные органы нужно еще не меньше двадцати, чтобы жить долго и счастливо.
Только с его лишним весом — так надолго не получится, честное слово.
Это нужно килограммов шестьдесят скинуть, еще всю оставшуюся жизнь провести на жесткой диете. Вряд ли он согласится на такую безрадостную жизнь, когда вокруг столько соблазнов.
Да и ладно, это не мои проблемы, даже говорить ему ничего не буду об этом.
Катаемся с Сашей по всей округе, изучаем все самые красивые виды и всех знакомых, что-то решающих в Кутаиси, навещаем. Ибо прожил я четыре дня на даче в сплошном винно-шашлычном угаре, а знакомых уже девчонок привезли к одному из Сашиных приятелей. Ту самую Марину с подругой, чья незаурядная внешность и обаяние очень радуют мужской взгляд.
Потом происходит повторение той самой знаменитой встречи с Заместителем и Банщиком, подлечиваю колени одного за пару дней, а второго отправляю сразу договариваться с сердечным отделением в Центральной больнице Кутаиси.
— За сердце без врачебного присмотра даже не возьмусь, — так озвучиваю свое условие.
К тому времени мы с Сашей уже поселились в том же самом домике с шикарной баней на берегу Риони. Ко мне понемногу направляют всех близко знакомых друзей и родственников торговой мафии. Процессы излечения идут медленнее, пусть и занимают меньше времени. Поэтому посторонних людей не оказывается в списке, разглашение врачебной тайны не грозит в скором времени ни мне, ни моей крыше.
Побывала у меня та же самая красотка Марина несколько раз с ночевкой по моей просьбе.
На всякий случай трачу ману после каждого визита на свой детородный орган, хотя в прошлый раз, вроде, не было никаких проблем с этим делом.
Впрочем, тогда я сам себя даже лечить не умел артефактами. Пока жесткое нападение незамеченного мной Корта в лесу перед Храмом не поставило меня на грань реального выживания.
А вот теперь уже умею и трачу ману без проблем, все равно набираю гораздо больше в бане, чем расходую на каждый сеанс излечения.
Потом навещаю в отделении для сердечников Банщика, сначала снимаю у него острые симптомы недостаточности.
Приходится раза три к нему приехать, но его сердце начинает нормально работать, как заверяет меня не понимающий происходящего тот же самый врач. Теперь он должен рассказать про увиденное лично чудо чудное очень красивой матери своего маленького пациента, и она появится внезапно рядом с нашей базой.
В принципе, я совсем не против такой невоздержанности на язык доктора, зная ее последствия.
Потом, когда вскоре появляется Тамара из Тбилиси на черной «Волге», я только улыбаюсь своему знанию. Все происходит точно так же, как в прошлый раз, с криками, слезами, мольбами и шантажом.
И ее разоблачением про то, откуда она узнала про нас и как нашла дом.
Вот ей, единственной такой женщине, я лечу сына за одно посещение, всего за одно-единственное.
Как будто у него оказалась совсем небольшая проблема для моей силы. Потом уже от нее подруга приезжает с дочкой, а я внезапно осознаю, что уже месяца полтора занимаюсь постоянно лечением — а это не очень хорошо, раз молва о таком целителе начала расходиться по всей Грузии.
Что пора бы мне уже и честь знать, хотя бы на какое-то время исчезнуть с местного горизонта.
В этот раз уже сам уезжаю потихоньку, умудрившись не показать никому свой паспорт. Наверняка Саше было приказано своими старшими товарищами найти у меня хоть какие-то документы. Только, как он может это сделать, если мешок с моим добром находится постоянно под магическим скрытом?
Да, с послезнанием будущего сейчас, а для меня уже прошлого — легко и просто жить на белом свете.
Пусть я вылечил раз в пять меньше пациентов, беру пока только людей, близких к торговой еврейской мафии из Они. Зато теперь процент семьдесят на тридцать в мою пользу установлен после переговоров с главными людьми этой самой мафии.
И Саша побольше перепадает от меня в два раза, но все равно у меня под пятнадцать тысяч рублей уже накопилось в рюкзаке.
В общем, оставляю я Саше и его дяде записку, что уеду на время, пусть меня не ищут, я сам появлюсь через два-три месяца.
И просто ухожу на вокзал со своим барахлом, потому что такое лечение само по себе никогда не остановится. Всегда необходимо кому-то помочь вот прямо позарез.